Тайна лотоса

Но Сусанне этого показалось мало. Она обхватила её руками и попыталась раскачать — золотая глыба стояла, как влитая. Тогда она обняла статую фараона — он тоже не падал.

— Оставайтесь с миром! — отступила от них Сусанна и низко поклонилась.

— Тоже тронулась?

Аббас схватил её за плечо и попытался развернуть к двери.

— Я хочу снять ожерелье.

И серьги тоже! И, не найдя ларца, Сусанна опустила украшения просто на стол. Сразу стало легче дышать, и она поспешила прочь из гробницы, и, пока Аббас закрывал дверь, уже была наверху.

— Я поднимусь на крышу за одеждой.

Когда она спустилась в шортах и футболке, Аббас уже сидел за столом и подле её тарелки лежал паспорт.

— Мать решила не будить Резу. Так что мы завтракаем вдвоём?

— А почему мадам Газия не ест с нами?

— Она уже поела. А ты действительно собралась печь торт?

Сусанна кивнула. Аббас тяжело вздохнул и крикнул матери, наверное, поторопиться. Сусанна уставилась в скатерть. А что если Реза разозлится на них за самоуправство со статуей? Так не хотелось портить мистеру Атертону его первый день рождения. Решение казалось теперь слишком спонтанным — что это она раскомандовалась в чужом доме… Только вздыхать поздно. Авось обойдётся. И он всегда может притащить статую обратно.

Глава 29

Сусанна первым делом решила спрятать паспорт. Рюкзак не оправдал доверия. Теперь очередь чемодана — она сунула паспорт под подкладку на самое дно и потянулась к телефону, чтобы найти рецепт торта, но, увидев сообщение от сестры, чуть не выронила его. И даже когда поняла, что родители всё ещё не знают про её побег из отеля, не сумела сдержать дрожь в ногах и плюхнулась на кровать. Уже застеленную. Господи, мадам Газия успела побывать и здесь!

Живот до сих пор крутило от крепости кофе. Хозяйка бухнула в её чашку от души или со злости, но Сусанна не жалела, что заглотила кофеиновую бомбу. Вставать на рассвете не для растущего организма. Но если она завалится спать, Реза останется без обещанного торта. Живо нацепить длинную юбку и бегом на кухню!

Гугл переводил названия ингредиентов на английский, а Аббас уже по-арабски объяснял матери, что нужно гостье. За пять минут она собрала необходимые для медовика продукты и осталась в кухне одна. Аббас сообщил, что собирается заняться обработкой фотографий, а мадам Газия исчезла молча. И то верно, Реза не допускает мысли о двух хозяйках! Тоже мне, хозяйка нашлась! Ещё недавно ты считала себя пленницей мистера Атертона. Сколько вообще настоящий хозяин собирается ещё спать? Не разозлится ли он в дополнение к статуе ещё и на то, что его не разбудили к завтраку? Впрочем, тут её вины нет, она честно передала его просьбу матери.

Однако сердце всё равно не находило в груди привычного места, и руки тряслись настолько, что Сусанна чуть не опрокинула на себя кастрюлю с кипятком, пока топила мёд. Ну кто тебя за язык с тортом тянул? Печь не умеешь, выйдет несъедобная хрень, так ещё и изуродуешь себя! Ничего, масло хорошо смешалось, и всё остальное тоже — даже миксер не задымился!

Только что делать сорок минут, пока тесто вылёживается в холодильнике? Что, что! Мышкой прокрасться в библиотеку и забрать недочитанную рукопись. Реза продолжал преспокойно спать. Только вновь раскрылся. Однако нынче можно укрыть его без риска для жизни. Если только шкаф не вздумает упасть. Ага, думаешь поумнеешь, коль получишь по башке всеми томами «Британики» одновременно? Шутки шутками, а словарём бы получить не мешало… Мистер Атертон мог бы и фильтровать лексику — знал же уровень своей читательницы! Скажи спасибо, что он написал за тебя продолжение и, если ты дома плотненько посидишь со словарём, то даже не станет претендовать на соавторство. Ведь не заберёт же он рукопись. Она готова вернуть кольцо, но не историю фараона. Первые листы всё равно уже лежат в чемодане.

Сусанна вернулась на кухню и присела к крохотному столику — за ним, наверное, мадам Газия и ест в гордом одиночестве. Интересно, а во времена отца Резы дела обстояли иначе? Может, она с таким рвением застелила нынче кровать, потому что Сусанна осквернила собой её женскую память… Лучше не думать — в этой семейке сам чёрт ногу сломит! Как и в рукописи мистера Атертона:

«Никогда прежде ладья Амона так медленно не пересекала небо, как в последовавшие за разлукой дни. Прочитав гимн Осирису, фараон долго глядел в сторону дома Сети, но даже тоскующий взгляд не мог проникнуть сквозь густые ветви многочисленных финиковых пальм, сладость плодов которых ложилась нынче на язык горечью. Фараон почти не притрагивался утром к еде — не желая есть в одиночестве, он избрал голод, хотя порой с тоской вспоминал времена, когда ежедневно делил утреннюю трапезу с Никотрисой, и всё равно не приглашал к себе царицу. Ночи он тоже проводил в одиночестве, а если и звал кого на ложе, то отсылал, едва насытившись.