Тайна мистера Кита

Зови и Дример сели за стол, Гномз лег на кровать рядом со спящим псом, и принялся гладить того за большим обвислым ухом. Пес на это никак реагировал. Если бы большая грудь не подымалась и, также медленно, не опускалась, то можно было бы смело предположить, что животное давно скончалось.

– Чай будете? – спросил хозяин.

– Спасибо, нет, – ответила за себя и за Дримера Зови. – Мы ненадолго, джентльмены. Нас интересует всего один вопрос: встречали ли вы в школе, да и вообще, худощавого брюнета, с волнистым волосом, у которого нет правой брови, глаза под ней, и уха. А на руке, опять же правой, у него только два пальца: средний и безымянный. Он называет себя Лаладж Кит.

Полувеликан впился толстыми пальцами в бороду, а взглядом в потолок, приговария "хм…"

Длинноносый завхоз же, скривился. Казалось, он сейчас плюнет на пол или еще чего такого мерзкого сделает.

– Вы его знает, – видя эту реакцию спросила Зови.

– Видел, госпожа невыразимец. Дважды, – скрипучим голосом отвечал Филч, – Вчера и двадцать два года назад. Если бы не увидел вчера, то может быть и не вспомнил бы, что видел его и раньше.

– Где? – сдерживая желание "вытрясти" из завхоза всю правду спросила Зови.

Дример тоже сосредоточенно следил за Филчем.

– Там же, где и весною девяносто восьмого. После того, как мальчишка Поттер, победил тёмного лорда, я занимался уборкой. Одноглазый появился вечером. Он расспрашивал о битве и особенно, его интересовала палочка Поттера.

– Палочка? – спросил Хагрид. – Зачем ему палочка Гарри?

– Не знаю, – проскрипел Филч. – В общем, я сказал одноглазому, что Поттер поломал свою палочку и выбросил её остатки.

– Да, все так, – согласился полувеликан и наконец уселся в свое огромное кресло. – Гарри рассказывал мне, что после битвы с сами-знаете-кем Бузинная палочка попала к нему. Только Гарри поступил правильно: он сломал её и выбросил, чтобы никто…

– Куда? – спросила Зови.

– Гарри не говорил, – признался Хагрид.

– Я знаю, куда, – вклинился Филч. – Поттер сломал её надвое и швырнул в ущелье. Одноглазый тоже об этом спрашивал.

– Но зачем ему сломанная палочка? – спросил Дример не адресуя вопрос кому-то конкретному. – Какой от неё толк?

– Как это какой? – недоумевал полувеликан. – Вот.

И лесничий положил на стол маленький, не по размеру ему, розовый зонтик.

– Зонт? – не поняла Зови.

– Зонт, – подтвердил Хагрид. – А внутри половина моей палочки. Её сломали, когда выгнали меня из Хогвартса. Но и половиной можно многое наколдовать.

– Филч, – обратилась Зови к завхозу, – Что делал полулицый в Хогвартсе вчера?

– Он сказал, – отвечал завхоз, – Что приехал поблагодарить меня. Сказал и дал вот это.

Филч порылся в кармане, вынул руку и положил на стол маленький золотистый кулон.

– Символ Даров смерти, – с придыханием прошептал Хагрид.

– Он самый, – подтвердил Дример, – Только…

Долговязый взял кулон двумя пальцами и посмотрел сквозь пустое кольцо внутри треугольника на Зови.

– Здесь нет Бузинной палочки, – холодно констатировала невыразимец.

В комнате повисло тревожное молчание. Все кроме Хагрида понимали, что значил этот кулон. Хагрид же понимал – случилось что-то очень, очень нехорошее.

Событие одиннадцатое. Большая игра

Вебстер сидел на узкой скамейке, одетый в черную защитную форму. Его рыжий кудрявый волос спадал на наплечники. Голову коротышка склонил.

Он сидел, а шесть оставшихся членов его команды, команды Смерть, внимательно смотрели на Шакпи.

– Он сможет с ним справиться? – спросил крайний справа. На вид парню был не больше двадцати. – Фестрал это не…

– Заткнись. – осек его капитан. Взрослый, коренастый шатен, с длинным непослушным волосом и взглядом жарким, как жерло вулкана. – Ты знаешь кто это? Это Рыжий Феникс. Он выигрывал матчи, когда от его метлы оставался прутик размером со спичечную головку.

Этого не видели, но Вебстер улыбнулся.

Стадион ревел, трибуны гремели, из зачарованного купола, на ряду с отражением всего, что было под ним, хрипел какой-то хард-рок.

Лететь на фестрале оказалось не так уж сложно, Вебстера, только, немного пугало, то, что в отличии от метлы у тощего зверя был люфт в три-четыре фута, когда тот подымал и опускал крылья. В будущем, это обещало сказаться на точности. А точность для ловца – это всё.

Шакпи погладил животное по холке, прокричал, стараясь быть услышанным:

– Держись Чернопер, у которого нет перьев. Если мы сделаем эту игру, я обещаю выстричь тебе молнию. Слышишь?

Фестрал мотнул лошадиной головой в наморднике.

– Приветствую всех на Новой игре! – прозвучал знакомый Вебстеру голос секретаря. – А теперь, держитесь крепче!

Трибуны задрожали. Вверх, в сторону магического купола, точно молнии ударили около сорока магический струй. Их источники были по всему периметру стадиона. Со скрипом и треском диаметр последнего начал расти.

– Нам нужно больше места, ведь так?! – весело кричал мистер Эгансвил. – Вы согласны?!

Публика одобрительно ревела.