Тайна моего двойника

— Можно все-таки предположить, что кто-то не хотел, чтобы она вспомнила «одноклассника» Шерил и чтобы покушение на Шерил не связали с его визитом к Кати.

Я немного подумала.

— А как ее нашли? Она же живет в моей квартире?

— Догадаться, что она ходит в больницу к Шерил, было, согласись, нетрудно. А дальше выследили.

Я еще подумала.

— Но тогда где мой компьютер?

— То-то и оно.

— Это был только предлог, чтобы выведать мой адрес у Владимира Петровича?

— Судя по всему. А ты действительно ждала компьютер от Игоря?

— Был разговор… Давно уже, месяц назад.

— Думаешь, это твой Игорь его прислал?

— Или тот, кто знал, что Игорь обещал мне компьютер.

— Можешь предположить, кто?

— Могу. Сережа.

Комиссар тяжело вздохнул.

— Значит, и конфеты были для меня, — сказала я.

— Я сожалею… Но на то похоже.

— Господин комиссар, вы… Вам что-нибудь понятно? Что-нибудь удалось выяснить?

— Немного, к сожалению. В описаниях, которые мы собрали по больнице, есть парочка, напоминающих вашего парня в джинсовом костюме. В больницу он, правда, приходил не в джинсах. Если это вообще он: средний рост, брюнет, довольно красивый, около тридцати лет — этого мало, крайне мало, понимаешь? Мы попробуем сделать фоторобот, тебе надо будет придти в полицию…

— Он русский, — сказала я убежденно.

Комиссар удивился.

— Русский, я вам говорю! Я это поняла.

— Вот так, просто взяла и поняла?

— Во-первых, в России носят джинсовые костюмы.

— Уф, старая песня!

— И каскетки! Есть любители носить их задом наперед.

— Не морочь мне голову, ладно? Давай сразу во-вторых!

— Не знаю… Во-вторых нету. Я перебрала всех возможных иностранцев, но как-то не подумала, что быть русским — это тоже быть иностранцем… А если бы подумала, то сразу бы поняла — этот парень русский, без всяких сомнений! И точка.

— И я, по-твоему, подобные показания должен в деле зафиксировать? — проворчал комиссар.

Я пожала плечами. Почему бы и нет, собственно?

— Мы установили по номерам машины: она взята на прокат в Бельгии, платили наличными, имя наверняка вымышленное. Не русское, во всяком случае.

— Наличные — это очень по-русски.

— Да, слыхал я про это. Стало быть, русский… Впрочем, я и сам подумывал на эту тему. Ты знаешь, что экологисты из «Чистой Планеты» собирались вступить в борьбу с русской мафией, вывозящей ядерные отходы? Не больше и не меньше! Эти ребята — снимаю, конечно, шляпу перед их храбростью — но они все сумасшедшие! Разве что молодостью извинить их самонадеянность… Это же все равно, что выйти невооруженным навстречу танковой дивизии! Эх, горячие головы, да дурные…

Комиссар покачал удрученно головой.

— Тебе лучше? — заговорил он снова. Я кивнула. — К тому же то, что случилось сегодня, напоминает мне… Около двух лет назад в Париже произошло подобное преступление: расстреляли человека через дверь. Убит был один русский, Владимир Мазарин, богатый, из ваших «новых». Дело это очень нашумело. Убийца был, судя по всему, наемный, из России.

— Вы думаете, это тот же самый?

— Не обязательно. Такими убийствами напичканы американские фильмы про мафию — ничего и изобретать не надо, бери готовый рецепт и…

— Погодите, если он наемный убийца… В детективах вот пишут, что у них всегда один и тот же почерк. Если он стрелок, то почему решил взорвать машину Шерил? Почему подложил отравленный шоколад?

Комиссар вздохнул и пригладил рыжую шевелюру.

— Мало ли, что в детективах пишут… Он скорее всего, действовал по обстоятельствам. Затея с бомбой замедленного действия должна была сработать наверняка, пять минут — срок достаточный, чтобы накрыть водителя и пассажира в машине. По воле случая — не удалось. Вы оказались в больнице. Подложить бомбу в больницу — согласись, это уже настоящий акт терроризма, перебор. Он нашел другое решение: конфеты в подарок. Да еще так удачно получилось: Джонатан принес тебе в этот же день цветы! На этот раз, казалось бы, дело в кармане: ан нет, опять промашка. Кто же мог предположить, что ты, по доброте душевной, отдашь весь верхний ряд конфет медсестре? Из них отравлены были только четыре. Он рассчитывал, что ты их отправишь в рот одну за другой. А получилось, что несчастная Селин съела из отравленных две подряд, к двум другим же, к счастью, никто не успел прикоснуться… Убийца, наверное, сам себе не верил: из ста шансов ты дважды подряд выиграла единственный остаться в живых, тогда как на его стороне были девяносто девять! И тогда он пошел на тот вариант, в котором он тебе не оставлял ни одного-единственного процента на выживание: пришел по твоему адресу, по которому ты живешь одна, и изрешетил твою дверь, когда Кати приблизилась к ней… Как умно, кстати, было решение никому не говорить о твоем переезде: теперь-то уж он уверен, что дверь он продырявил вместе с тобой… Что пока является единственным плюсом во всей этой чудовищной ситуации: тебя должны оставить в покое. На время.

— Мне прыгать от радости?

Комиссар встал со стула и прошелся.