Тайна Моники Джонс

– Единственное, что плохо, – выдержав паузу, промолвила Моника, откидывая густые волосы назад, – мы не в силах проверить наши догадки и теории, как это планировала сделать Анна. Карту украли, флешку и рукопись «Наследия Эмброуза» тоже. Но теперь, когда я уверена, что разгадка близка, мы обязаны не останавливаться ни в коем случае! Рано или поздно будет еще какая-то зацепка, и тогда мы своего не упустим! Главное – держаться вместе!

– Согласна с каждым словом. А теперь спать. Завтра вечером будет дождь, нужно управиться до обеда. – Девочки в недоумении переглянулись, а я слабо улыбнулась. – Да, забыла сказать, я запомнила координаты карты, по сути, она нам не нужна, я и так смогу найти шахты в лесу.

Кэтрин облегченно засмеялась, Моника пересела к нам на кровать, легонько толкнув меня в бок.

– А раньше сказать нельзя было?

– Ты такую мотивационную речь толкала… не хотела тебя перебивать.

В шутку стукнув меня подушкой, Моника подошла к окну.

– Значит, удача на нашей стороне, какие бы козни против нас ни строили. Думаю, надо не терять времени и отправляться в шахты сейчас.

Мы с Кэтрин глянула поверх ее плеча: город тонул в ночи, где-то ухнула сова, мертвая тишина намекала – лучше из дома не высовываться.

– Моника, ты серьезно?

Она махнула рукой.

– Мы же не те идиотки в фильмах ужасов, что сами лезут в кровавый подвал посреди ночного леса. Надеюсь…

Мы по очереди приняли душ, завели будильник и улеглись спать. Моника бесстрастно выслушала наши заверения, будто мы мечтаем спать на полу, и уложила нас с Кэтрин на свою кровать, постелив себе у тумбочки. Кэтрин заснула мгновенно, мило посапывая у меня под боком. Я немного поворочалась в попытках не накручивать себя. Тщетно.

– Моника…

– Да?

Я свесила голову с кровати, всматриваясь в ее лицо, скрытое во тьме, и спросила:

– А что, если Анна еще в опасности? Пикап ехал с такой скоростью, удивительно, что она осталась жива… вдруг за ней придут? И тот звонок… Анна не сомневалась, что это Эмбер.

– Мама попросила шерифа Хоука приставить к ней полицейского на пару дней и ночей. На удивление он был не против. Касаемо Эмбер… нужно немного потерпеть. Завтра мы будем знать больше. А теперь спи и ничего не бойся.

Я откинулась назад на подушку, натягивая одеяло до подбородка в ожидании долгой и бессонной ночи. Ветки абрикоса стучали в окно, монотонно покачиваясь на ветру, но я не поворачивалась в ту сторону, боясь, что могу увидеть в темноте двора Моники то, к чему не готова. В глубине души я понимала, как это глупо, ведь за черными тучами, предвестниками дождя, не видно было даже синей луны. Прошло не так много времени, и я уснула. Спала крепко до самого утра, не имея ни малейшего понятия, что это едва ли не последняя спокойная ночь в моей жизни.

* * *

Утром за окном плыли все те же тяжелые тучи, город застыл в ожидании небывалого дождя, а Эмброуз казался черно-белым рисунком.

Я чувствовала странную маету в районе грудной клетки. Тревожные колокольчики звенели в голове не переставая, они создавали какую-то странную мелодию, не слышанную мною ранее, но при этом до боли знакомую. Кэтрин спала, я умылась и отправилась на поиски Моники, обнаружив ее на кухне за приготовлением завтрака. Пахло только что сваренным кофе, шоколадными панкейками и омлетом с беконом.

– Доброе утро, – улыбнулась Моника, – не знала, что вы предпочтете на завтрак, решила все и сразу, так сказать. Папа на работе, хорошо, что его и на выходных вызывают.

Я села напротив Моники, поражаясь тому, как можно быть такой бодрой в десять утра.

– Есть какие-то новости?

Моника шмыгнула носом и пожала плечами, переворачивая один особо аппетитный панкейк.

– Состояние Анны удалось стабилизировать почти сразу, но с того самого момента – никаких изменений.

Я сочла то, что Анне не становится хуже, хорошим знаком, но лишь неопределенно кивнула головой.

– Пойду будить Кэтрин, – Моника стряхнула с рукава муку, придвинула ко мне многочисленные тарелки и грозно напомнила, что завтрак – самый важный прием пищи.

Я съела один панкейк, выпила полчашки кофе и поднялась назад в комнату Моники, услышав непонятную возню и громкие препирательства. Как оказалось, разбудить Кэтрин с утра без моральных потерь было делом проблематичным. Она сначала умоляла дать ей поспать подольше, потом требовала отстать от нее, но просыпаться не хотела, как мы ее ни будили, все повторяя во сне о каких-то ангелах-киборгах. Только когда Моника психанула и сказала, что мы идем без нее, Кэтрин соизволила открыть один глаз. На скорую руку собравшись, мы, даже толком не позавтракав, отправились в путь.