Тайна Несвижского замка

Сергей Иванович Бортников Тайна Несвижского замка

Памяти безвременно ушедшего ближайшего друга и единомышленника,

выдающегося белорусского археолога, доктора исторических наук

Сергея Евгеньевича Рассадина (1958–2017)

посвящается

Глава 1. Накануне

1

Ярослав открыл глаза и, стараясь не подымать лишнего шума, дабы (упаси, Господи!) не потревожить всё ещё мирно посапывающую любимую супругу, выскользнул из-под общего одеяла.

В полной темноте с первого раза (что случалось далеко не всегда!) вонзил ступни ног в широкие кожаные тапочки и, стряхивая с себя остатки крепкого утреннего сна, медленно побрёл по длинному коридору.

В это время зазвонил телефон.

Ярослав поднял трубку и небрежно бросил:

– Слушаю!

– «Вставай, вставай, дружок, с постели на горшок!» – ударил в барабанную перепонку слегка искажённый мембраной, но от этого никак не менее узнаваемый голос майора Копытцева.

– Ты что же, следишь за мной, Алексей Иванович? – вместо полагающегося приветствия недовольно пробурчал Плечов, попирая все писаные и неписаные законы служебной субординации.

– Ага… Работа такая! – охотно согласился его собеседник, по непонятной причине пребывавший с самого утра в состоянии, близком к крайней степени возбуждения, – причём радостного и что немаловажно – доброжелательного. – «Вставай, вставай, порточки надевай!»

– И откуда ты только взялся, горнист хренов? – продолжал темпераментно возмущаться Ярослав, в шутку прикидываясь тем, на ком, согласно известной русской поговорке, воду возят. – Уймись наконец… На моих золотых всего лишь половина седьмого!

– И что это меняет? Я уже два часа как бодрствую!

– Тяжёлое пионерское детство?

– Побойся Бога, если он есть, конечно.

– Есть…

– Ты, как я погляжу, в своём репертуаре.

– А должен быть в чужом?

– Нет. Но хотя бы иногда менять пластинку – не помешает.

– Не вижу смысла.

– Отставить! Прекратить прения. Сказал: «Люминий», значит – люминий!

– Слушаюсь, товарищ майор госбезопасности.

– Так-то оно лучше… Я, между прочим, не просто так звоню – спешу тебя поздравить. Первый и… последний!

– По какому поводу?

– Потерпи немного. Не по телефону.

– Шампанское охлаждать?

– Ты по-прежнему руководствуешься старым, как мир, принципом: лучше сто пятьдесят с утра, чем целый день быть трезвым?

– Ага!

– Обойдёмся! Глаза сначала продери… Умойся, зубы почисти…

– Всё-таки подглядываешь?

– Да. Высоко сижу, далеко гляжу.

– Ладно… Жду! Поднимешься?

– Нет… Выползай потихоньку на улицу… Через десять минут буду!

– Слушаю и повинуюсь!

2

Ярослав выбежал во двор и, чтобы не терять напрасно времени, начал разминаться перед неизменной утренней пробежкой. Попрыгал, повертел головой влево-вправо, пару раз присел, выбрасывая вперёд крепкие руки…

И в это время из-за левого угла дома вынырнули два параллельных пучка света. Сразу следом за ними во внутреннем дворике профессорской высотки появилась роскошная иномарка.

«А… „паккард твелв“, – не сразу догадался Плечов. – Двенадцатицилиндровое детище славного заокеанского автопрома».

В последние годы таких в Москве появилось довольно много. Только в одном ГОНе[1] – добрый десяток!

«Хм… Похоже, Копытцев сменил тачку и ни слова не сказал своему лучшему другу… Может, просто хотел сделать сюрприз? Или же – произвести впечатление, похвастаться, погонять, так сказать, понты? Но… Ни то ни другое Лёхе не свойственно… К тому же… Уж больно быстро он сегодня примчался (и пяти минут не прошло после нашего телефонного разговора…) Да и въехал не с той, как обычно, стороны дома».

Казалось бы, стоит обеспокоиться!

Однако агент почему-то не внял голосу разума и, небрежно помахивая правой ладошкой, поспешил навстречу своему, как он полагал, коллеге, шефу, а с недавних пор и самому близкому товарищу.

Как вдруг…

Иномарка остановилась. Правая её дверца откинулась в сторону и в образовавшейся щели появился пистолетный ствол.

Выстрел.

Какой-то странный, негромкий. Даже, можно сказать, тихий, если не совсем бесшумный. И абсолютно глухой.

Пух – с нескольких метров…

Практически в упор.

И…

И невероятная слабость моментально разлилась по всему тренированному телу, парализуя доселе безотказные бицепсы.

Странно… Но никакой боли Ярослав не ощущал…

То есть абсолютно.

Только… полная невесомость и невероятная лёгкость. Короче – неземное блаженство. Плюс какая-то неведомая ранее сладость.

Радость успокоения, что ли?

Неужели именно так выглядит смерть?

* * *

Из машины выбежали двое дюжих мужчин, подняли недвижимую жертву и, схватив под руки, поволокли по направлению к распахнутой дверце.

Но…

В это время их копошащиеся фигуры накрыл мощный поток света, исходящий от только вчера вечером отрегулированных фар сто первого ЗИСа, за рулём которого, естественно, находился начальник секретно-шифровального отдела Главного управления государственной безопасности (ГУГБ) Копытцев.