Тайна «Ночного дозора»

Старыгин вспомнил, как там, во Флоренции, она поспешила забрать у него пудреницу, которую уронила в магазине его соседка по самолету, и обещала передать эту пудреницу продавцу — но и не подумала это сделать! Почему? Не потому ли, что в этой пудренице было заключено какое-то важное сообщение для него?

— Ну да, ну да! — ответила Катаржина на невысказанный вопрос, — она пыталась передать тебе место и время встречи. И еще кое-что сообщить. Но ты должен был играть по нашим правилам, так что пришлось подбросить тебе карту, а ты же умный, ты сам все сообразил. И думал, что провел меня?

— Ты прекрасно знала, куда я иду! И ты… Только теперь Старыгин сообразил, отчего ему показался знакомым платок на шее задушенного двойника сержанта Ромбута Кемпа.

— Это ты его убила? — в ужасе спросил он.

— Да, потому что этот разгильдяй Лойза задержался, — хладнокровно ответила она.

— Но для чего было убивать всех этих людей? вскричал он.

— Чтобы они не смогли помешать… — загадочно ответила Катаржина.

И тут он понял, кого ему напоминает ее голос, именно она разговаривала с неизвестным человеком в келье, а он, Старыгин, полз во тьме, пытаясь спастись.

— Кто же ты такая? — воскликнул он, словно впервые увидел эту черноволосую женщину.

— Доктор Катаржина Абст! — ответила она с насмешливой гордостью.

— Хоть это правда! — выдохнул Старыгин. —Я думал, что в тебе все — ложь!

— Да, я действительно доктор Абст, — продолжила она, не обращая внимания на его слова. —Только вот вряд ли ты догадаешься, в какой области лежат мои научные интересы! Докторскую диссертацию я написала на тему «Значение карт Таро для мировоззрения позднего средневековья». И во время работы над этой диссертацией я сделала такое удивительное открытие! Такое удивительное, — повторила она, понизив голос, что я не стала делиться этим открытием со своими коллегами.

Она ненадолго замолчала, а затем продолжила, глядя Старыгину прямо в глаза:

— Вот ты — реставратор. Представь, что ты реставрируешь какую-нибудь знаменитую картину, общепризнанный шедевр, и вдруг.., вдруг эта картина под твоими руками оживает, ее персонажи начинают дышать и говорить? Ты, конечно, понимаешь, что это — нечто сверхъестественное, что ты, сам того не ведая, коснулся чего-то высшего, перешел черту… Девятьсот девяносто девять человек из тысячи, наверное, испугались бы и пошли на попятную! И это обычное явление, но ведь ординарным, сереньким людишкам, простым обывателям судьба никогда и не предоставит такой шанс! Иное дело — ты! От тебя зависит, чтобы картина ожила, ты чувствуешь себя Творцом! Так неужели же ты испугаешься и отступишь, даже если для этого придется продать душу дьяволу? И это при том, что мы, ученые, в массе своей материалисты, и наверняка не доказано, есть ли она вообще — душа…

Как видно в существовании дьявола Катаржина не сомневалась.

Старыгин ничего не ответил, и Катаржина посчитала его молчание за ответ.

— Вот и я не отступила! — проговорила она с неожиданной силой. — Вот и я не отступила, встретившись со своим повелителем!

— Повелителем? — как эхо повторил Старыгин. И в эту секунду из тени за колонной выступил второй человек.

Одетый во все черное высокий мужчина, лицо которого было похоже на тысячи других лиц — и не похоже ни на одно лицо в мире, как будто оно было переменчивым и подвижным, как ртуть.

Внезапно Старыгин понял, кто стоит перед ним.

Тот человек со старинной фрески, которую он только что видел. Второй игрок в Таро, игрок, одетый во все черное. Но не только игрок — он еще и воплощение тринадцатого Аркана.

«Тринадцатый Аркан, — вспомнил Дмитрий Алексеевич текст старинного трактата. — Имя его Мем, или Смерть. Тайный смысл его — Любовь и таящееся в ней Разрушение, смерть и перевоплощение. Мир, который зрит человек в данную секунду, есть неподвижная форма, застывшее мгновение вечно живущего, непрестанно изменяющегося истинного мира, который подобен океану, ежесекундно создающему собственные берега, на время ограничиваясь ими, чтобы тут же разрушить их и заново воссоздать…»

— Для того чтобы мир находился в равновесии, — заговорил Черный Человек, как будто прочтя мысль Старыгина и продолжая ее, — необходимо, чтобы каждый его элемент уже носил в себе собственное будущее, а значит — и собственную смерть!

— Смерть и перевоплощение! — подхватила Катаржина.

Старыгин хотел ответить им, хотел им возразить, но его охватило странное оцепенение, странное равнодушие, безразличие к тому, что произойдет. Он почувствовал, что все уже предопределено, все уже записано в Книге судьбы, и никакие его действия ничего не могут изменить.

— Ты привел нас к картине, — удивительно мягким, убаюкивающим голосом проговорил Черный Человек. — Ты снял заклятье шестого Аркана и открыл для меня этот вход. Твое дело сделано, и ты свободен. Окончательно свободен.

Сердце Старыгина сковал странный холод. Окончательная свобода.., свобода от всего, от всей этой мелкой повседневной суеты.., свобода и покой.., последний покой.., смертный покой…

Вдруг за спиной его раздался скрип, как будто отворилась заржавленная железная дверь.