Тайна Оболенского Университета

– Ну вот… опять потом… – скрестив руки под грудью, я отвернулась от Димы, но он, ухватив меня за талию, снова развернул к себе. Стоило ему коснуться меня, как сердце пропустило удар, а живот словно скрутило в канат. Я шумно выдохнула, и Смирнов ухмыльнулся.

– Лер, ну я же не знал, что мама приедет в гости, а при ней как-то не хотелось обсуждать психованных сектантов, – наигранно виновато сказал он.

– Значит, в этом манифесте что-то любопытное? – спросила я, начиная завязывать его галстук, чтобы только занять руки, чтобы только не смотреть в его темные глаза…

– Можно и так сказать…

Я сдалась и посмотрела на него, а Дима опустил взгляд на мои губы. Он громко прочистил горло и отстранился. А мне хотелось застонать от неудовлетворенности, но я лишь улыбнулась, позволяя ему взять портфель и уйти на работу.

Полдня я была как на иголках и сама решила позвонить Диме, но Лариса не разрешила. Она объяснила, что если дело серьезное, то совещание зачастую затягивается до вечера. Но в этом был и плюс. Если бы в финансировании отказали, не стали бы мурыжить несчастного майора Смирнова столько часов. А пока, чтобы отвлечь меня, Лариса приступила к инструктажу по моим дальнейшим действиям.

Мне следовало четко придерживаться легенды, делиться эмоциями от поездки и показывать фотографии. Оказывается, она создала мне самое настоящее алиби на время зимних каникул. У меня появился липовый инстаграм, куда Лариска ежедневно выкладывала фотографии из Чехии: виды города, мои селфи и фото с какими-то неизвестными ребятами на фоне достопримечательностей – шикарный фотомонтаж и, конечно, национальная кухня. У меня уже была сотня подписчиков из числа однокурсников и даже некоторых преподавателей. Теперь ни у кого в Оболенке не могло возникнуть сомнений, что каникулы я провела в компании новых знакомых.

Дима вернулся в обед – счастливый и гордый собой. Он с порога сообщил, что в управлении не просто поддержали нашу инициативу, но и согласились прибавить финансирование.

– Когда полковник Радищев увидел манифест, то был вынужден согласиться на продолжение расследования!

– Он поверил в нашу теорию про тайное общество Оболенки? – спросила я.

– Сказал, что дает мне три месяца, чтобы найти их главаря и повязать всю шайку.

– Здорово!

На радостях, да и не только поэтому, я взяла в ладони Димино лицо и поцеловала в губы. В этот раз мой любимый майор не стал смущаться и, подхватив меня, не отрываясь от моих губ, закружил в воздухе.

– Опа! – радостно воскликнула Лариса. – Это вы тут победу празднуете?

– Хм… Ларис, как смотришь на шампанское? – опуская меня на пол, но не выпуская из объятий, спросил Дима.

– Я только за! Возьмем пару бутылочек и отметим это дело! – потирая руки, ответила Лариса.

– Эй, господа! Шампанское, конечно, хорошо, но сначала дайте мне прочитать манифест! В конце концов, я имею на это полное право! – возмутилась я.

– Лера права, – согласился Смирнов. – Сначала дела, потом отдых. – Он прошел в гостиную, водрузил на стол свой портфель и достал из него синюю папку. – Оригинал я оставил как улику, но он и не нужен. Здесь перевод.

Дима протянул мне бумагу, и я решила прочесть манифест вслух:

«Обращаюсь к тем, чье сознание открыто для принятия нового истинного знания!

Мир идет не тем путем, и наша цель – исправить это!

Все блуждают в потемках невежества и ошибочных умозаключений.

Мы ограничиваем науку Богом, а наши возможности мнимым долгом перед Всевышним.

Мы движемся к гибели и будем продолжать движение вниз. Лишь лучшие могут понять истинное предназначение человека.

Моя цель – отобрать лучших и воспитать правильное поколение, которое в будущем придет к власти.

Только обладая мужеством и силой, знаниями и интеллектом можно добиться вершины. Калокагатия – вот наш принцип!

Избранные должны править миром.

Человечество представляет собой стадо баранов.

Неверных нужно отправлять на бойню, чтобы очистить Землю от невежества. Но, пока миром правят невежды, нельзя вести войну открыто.

Мы должны растить и воспитывать настоящих людей, которые потом сместят с трона невежд.