Тайна Оболенского Университета

– Сложно сказать об их происхождении. Им не одна сотня лет, и кем они были возведены неизвестно, – шмыгая носом, произнесла я. – Оболенцы уверены, что стоунхендж имеет магическую силу, поэтому вокруг него создали нечто вроде святилища, где и собираются. Там настоящий тронный зал их Верховного: бархатные шторы, канделябры, позолота.

– Нам необходимо доказать причастность этих людей к преступлению. К любому преступлению. Чтобы начать нормальное расследование, – сказала Виктория.

– Мы не можем, – отрезал Дима. – Если арестуем нескольких человек, то всю шайку не накроем. Нужно добраться до Верховного и только тогда брать.

– Пока у меня связаны руки, я не имею права вести расследование. Да и начальник в любой момент может поставить меня на другое дело.

– Но нам нельзя рисковать! Нельзя спугнуть их главаря. Единичные потери их обществу не в новинку, даже если арестуем Серова и Ремизову, эти гады продолжат творить свою херню. Мы не спасем ни Леру, ни Юрку.

– Он прав, Вик, – вздохнул Захар. – Нельзя торопиться.

Лейтенант Девяткина сдалась под нашим напором. Они с Димой стали обсуждать возможности быстрого штурма Оболенки в случае необходимости, а мы с Захаром пошли на кухню, чтобы приготовить какое-нибудь подобие ужина. Время было позднее, и после такого бурного дня все проголодались.

Домик, в который привез меня Захар, оказался дачей Виктории, где она бывала нечасто. Но нам повезло, что совсем недавно девушка с друзьями приезжала сюда на зимние шашлыки. В холодильнике остались яйца, в шкафу – банка тушеной фасоли и сухари. Немного, но для экстренного перекуса подойдет.

– Лер, скажи, чем помочь.

– Организуете чай? Не могу найти заварку.

– Осталось три пакетика липтона, можем заварить в стакане, а потом всем по кружкам? – заглядывая в ящик буфета, предложил преподаватель.

– Давайте так, – улыбнулась я и потянулась к большому пластиковому стакану.

– Лер, раз мы вроде как в одной лодке, предлагаю оставить формальности и перейти на «ты», как смотришь?

– Вы уже перешли, – заметила я.

– Не со зла и не в обиду, – нахмурился Нилов. – Ну, так как? В Университете, конечно, все будет по-старому.

– Хорошо, – я протянула Захару банку фасоли, чтобы открыл, а сама принялась за яйца.

– Лер, – мужчина поставил на стол фасоль, но не отвел от нее взгляда, словно бобы смогут выскочить из банки и начать танцевать Канкан.

– Что?.. – нахмурилась я, чувствуя, что такое поведение Нилова не к добру.

– Ты и Дима… У вас серьезно?

– Да, – не раздумывая ни минуты, ответила я.

– Не пойми меня неправильно, я не пытаюсь играть роль старшего брата, но все же, ты хорошо подумала?

– Этот человек спас мне жизнь, был рядом в самый сложный момент, и сейчас он единственный, кому я полностью доверяю. Да, я подумала хорошо!

– Он тебя старше почти на десять лет…

– Так тебя смущает разница в возрасте? Она не так велика, да и мне не пятнадцать.

– Хорошо, Лер. Ты умная девушка и знаешь, что делаешь, – улыбнулся Нилов, и больше мы не касались темы моей личной жизни.

После легкого ужина мы стали собираться в обратную дорогу. Нельзя было допустить, чтобы отсутствие Димы и Захара заметили. Достаточно того, что оба не явились на ужин. Они придумали легенду, будто решили провести вечер в городе, чтобы немного развеяться. Два свободных молодых мужчины… Для пущего антуража Вика сбрызнула рубашку Нилова своими духами. Я была не в восторге от такой выдумки, но пришлось засунуть девичью гордость куда подальше.

Машину Захара мы оставили у Викиной дачи, и в Оболенку поехали на Диминой. Чтобы меня не заметили, на въезде в Университет я спряталась на заднем сиденье и только у папиного дома незаметно прошмыгнула к крыльцу. Наше бурное приключение дало о себе знать дикой усталостью, и я мигом заснула, как только оказалась в спальне, а следующим утром благополучно не услышала будильник.

На завтрак я неслась со всех ног. Будь это любой другой день, я бы спокойно перекусила в кафетерии, но сейчас было необходимо показаться в общей столовой. Я еще не догадывалась, что мое отсутствие легко могло бы остаться незамеченным.

Я вбежала в столовую и замерла на пороге. Место раздачи блюд украшала гирлянда воздушных шаров, а посреди обеденного зала стоял стол с различными фруктовыми нарезками. Все что-то бурно обсуждали, громко смеялись и шутили. Складывалось впечатление, что я невольно оказалась на чьем-то дне рождения. Рядом со столом с фруктами в обнимку стояла чета Мурашовых. Наш повар и его супруга светились от счастья, а вокруг них толпился почти весь преподавательский состав. В памяти живо всплыла сцена, увиденная в подземелье, как Юлию Мурашову куда-то везли на каталке, и появилось смутное ощущение, что праздник как-то с этим связан. Я отыскала глазами Диму. В отличие от других, он оставался серьезным и даже хмурым, что подтвердило мои подозрения.

– Что случилось? – спросила я у Марины Поздняковой, подсаживаясь к ней за столик.

– А, Лерка… Ты все пропустила. Геннадий Владимирович приготовил праздничный завтрак. Его жена забеременела.

– Что?! Юлия в положении?