Тайна Ольги Чеховой

Время от времени неуловимый Лёва ненадолго появлялся в Москве и так же мгновенно исчезал, иногда забирая с собой жену и сына. Но однажды привычный ответ Лёвиной жены не удовлетворил пришедших за ним гостей, и они очень быстро нашли Лёву в снегах Эльбруса, заставляя посвященных поверить во всевидящее око Конторы. Однако, к счастью, товарищи из Конторы пришли за Лёвой не для того, чтобы его арестовать, а желая отправить в заграничную поездку со срочным заданием. И состояло оно из двух частей, никак между собой не связанных.

Для первой части Лёву одели в элегантный фрак, сшитый согласно снятой с него мерке в пошивочном ателье Конторы, и отправили в Норвегию на международный скрипичный конкурс имени Эдварда Грига, проходивший в живописном городе Бергене. В футляр его скрипки был умело вмонтирован взрыватель мины, которую должны были собрать нелегально живущие в Норвегии польские специалисты и спрятать в трюме польского грузового судна «Стефан Баторий», направлявшегося в Испанию с партией стратегических материалов для армии генерала Франко. Со временем Лёва узнал, что до места назначения это судно так и не дошло, затонув в Северном море после пожара, возникшего в трюме в результате взрыва.

Вторым заданием была поездка в Берлин для встречи с Оленькой под предлогом проведения мастер-класса в Берлинской Академии музыки. Встреча с сестрой могла бы стать щедрым подарком, если бы не некоторые связанные с нею щекотливые моменты.

Оленька

Скоропостижное замужество Оленьки естественным образом нарушило ее связь с Конторой — ведь она переехала в другую страну, и ей не о чем было сообщать в донесениях. Но, вернувшись в Берлин через какое-то время, она почувствовала беспокойство от того, что не выполняла взятых на себя обязательств, и решила позвонить Полине Карловне. Хотя, чтобы избавить маму от излишнего беспокойства, она заплатила за квартиру на год вперед, ей хотелось пригласить Полину на премьеру спектакля «Черно-бурая лиса», тем более что все билеты были раскуплены заранее. На ее звонок ответил незнакомый мужской голос и сказал, что фрау Мюллер нет и она нескоро будет, так как находится в отпуске. А потом вежливо поинтересовался, с кем он имеет честь говорить.

Не ожидавшая такого оборота Оленька слегка растерялась и не решилась сообщать незнакомому голосу свое в некотором смысле легендарное имя, а только нетвердо ответила: «Клиентка», — и повесила трубку. Но она недооценила всевидящее око Конторы: не прошло и получаса, как ее телефон зазвонил, и тот же голос чрезвычайно любезно спросил: «Госпожа Чехова? Вы искали фрау Мюллер?»

Ничего другого не оставалось, как признаться, и в ответ на вопрос, не хотела ли она что-нибудь передать, Ольга пояснила, что собиралась пригласить фрау Полину на премьеру спектакля. Голос выразил восторг, представился Куртом Вернером, замом Полины Карловны, и робко попросил и для него достать билет, именно билет, а не контрамарку. И если можно, то два. Оленька вписала имя Курта Вернера в короткий список счастливых претендентов на билеты на премьеру и забыла о нем.

Последние дни перед премьерой были, как обычно, безумные, все шло вкривь и вкось: костюмы сшиты на размер меньше; сложная декорация второго акта рухнула во время репетиции, слава Богу, никто не пострадал; у одного из ведущих актеров сел голос. Так что исчезновение Полины Карловны отступило в сознании Оленьки на второй план.

А уж в вечер премьеры ей было вовсе не до того, и потому появление Курта Вернера после спектакля в ее гримерной стало для нее сюрпризом. Он оказался очень приятным, скорее, даже красивым молодым человеком, а главное он, вручая ей роскошный букет ранних хризантем, сказал, загадочно улыбаясь:

— А теперь главный сюрприз!

И, не спросив разрешения, широко распахнул дверь гримерной, где стоял, улыбаясь, красивый мужчина с легкой сединой на висках, на миг показавшийся ей незнакомцем. Но не успел он шагнуть вперед и сказать: «Здравствуй, сестричка!» — как она бросилась в его объятия: «Лёва!» Вот для кого предназначался второй билет!

— Ну, Олька, как ты выросла! Я потрясен твоей игрой! — воскликнул тот, целуя Оленьку. — Ты прямо великая Дузе!

Умиленно глядя на трогательную встречу брата с сестрой, Курт Вернер вдруг перешел на чистейший русский, без всякого акцента:

— Пожалуйста, представьте меня, Лев Константинович!

— Да, Оленька, знакомься, это Курт Фридрихович. Теперь тебе придется поддерживать связь с ним, потому что Полина Карловна вряд ли в ближайшее время вернется в Берлин.

— Что случилось? — испугалась Оленька. — Ведь у нее были здесь такие связи?

— Не беспокойтесь, дорогая Ольга Константиновна, она все связи передала мне, — поспешно успокоил ее Курт.

— И я могу… Что я могу доверить этому человеку, Лёва?

— Все то же, что и Полине.

— Я должна подумать. А сейчас, простите, я вдруг почувствовала, как я устала. А сейчас, Лёвушка, я отвезу тебя к маме.

Лёва

Но к маме они попали не сразу. Уже в такси Лёва прошептал:

— Давай сначала поедем куда-нибудь, где можно поговорить.

— А нельзя завтра? Я и вправду очень устала.