Тайна Ольги Чеховой

А за дальнейшее развитие сюжета уже отвечает история — победа Красной армии в Курской битве действительно приблизила конец войны. Дальше все покатилось под откос — Кавказ, Днепр, Северная Африка, и, наконец, Италия пала под ударами американской армии и через неделю объявила войну Германии. Смолкли победные литавры, и все громче зазвучали разрывы бомб союзных армий. В ноябре 1943 года в Тегеране состоялась встреча великой тройки: Рузвельта, Черчилля и Сталина, на которой было решено открыть Второй фронт.

Германии следовало бы смириться с поражением и остановить эту кровавую бойню, но нацистские лидеры не могли это сделать — они понимали, что им не будет прощения, слишком много зла принесли они человечеству.

Оленька

Обо всем этом Оленька узнавала не из газет — там писали что-то или невразумительное, или бравурное, только не правду. Но ее зять, Вилли Руст, Адочкин муж, ненавидел нацистов и, пренебрегая опасностью, слушал Би-би-си, вот от него-то она слышала последние новости, предвещавшие конец фашистской империи. Но это не мешало ей продолжать жить и сниматься в кино, ведь это было единственное, что она умела делать.

Следующий фильм, к счастью, снимали не в Берлине, а в австрийских горах. Сценарий был не замысловатый и даже, честно говоря, заезженный, но это как раз придавало продюсеру уверенность в успехе.

«В тумане на горной дороге автомобиль Норы едва не сталкивается с попавшей в аварию машиной. В хижине неподалеку Нора и ее шофер находят истекающего кровью инженера Штефана Брока, с трудом добравшегося до единственного убежища. После того как спасенный Норой мужчина вышел из больницы, между ним и его спасительницей возникает мимолетный роман. Проходят годы, и Штефан случайно спасает тонущую в озере девушку, которая оказывается дочью Норы Кристиной. Между ним и Кристиной возникает мгновенное чувство, о котором не подозревает все еще любящая Штефана мать девушки. Узнав об этой любви, она в отчаянии превращается в фею Мелюзину, у которой каждую субботу вместо ног отрастает рыбий хвост». Роль Мелюзины была для Оленьки привычной и давалась легко.

И тут посреди съемок случился двухнедельный перерыв: то ли пленки не хватило, то ли звукооператора призвали в армию. Оленька решила не возвращаться в измученный бомбежками Берлин, где ее никто не ждал, а провести неожиданный отпуск в каком-нибудь австрийском курортном городке. В туристическом агентстве ей предложили комфортабельную комнату в недавно модернизированном старинном замке в горах, расположенном над озером Фушель. И ей захотелось отдохнуть там в одиночестве, чтобы обдумать свое будущее в свете предстоящих перемен. А что перемены грядут, она не сомневалась.

В этом отеле-замке в летнее время было принято накрывать столики не в обеденном зале, а на широкой каменной террасе, нависшей над озером. Над каждым таким столиком был прикреплен изящный нарядный зонтик, создававший иллюзию праздника. Немногочисленные гости отеля проводили время парами, но были и такие, кто предпочитал отдыхать уединенно, и среди них Оленька. Как ни странно, ни пары, ни одиночки не стремились к объединению и не пересекались.

Устав постоянно находиться в центре внимания и наслаждаясь тишиной, Оленька увлеклась хождением по горным тропам, которые начинались сразу за территорией отеля. Бродя по предгорьям снежных гор, она пыталась избавиться от смятения настроений и мыслей, с которым жила последнее время.

С каждым днем ей становилось все ясней, что сегодняшней Германии скоро придет конец. А ведь до сих пор государственная поддержка кино обеспечивала ее благополучие! Впрочем, не стоило беспокоиться: кино стало такой неотъемлемой частью жизни общества, что кто-нибудь да будет заниматься выпуском фильмов. Гораздо важнее вопрос: нужна ли она будет тем людям, от которых будет зависеть кинопроизводство и ее актерская судьба в частности?

Оленька так глубоко погрузилась в размышления о своем будущем, что не заметила, как ее догнала чья-то чужая тень. Она резко обернулась и встретилась глазами с мужчиной средних лет, обычно сидевшим за соседним столиком и каждый раз при встрече смотревшим на нее так, словно он хотел заговорить с ней.

— Не пугайтесь, — сказал он поспешно. — Ведь вы Ольга Чехова? Вы мне не отвечайте, я все равно ничего не слышу. Я глухой на одно ухо и полуглухой на второе.

Ольга все-таки спросила, на каком фронте он ранен. Он не услышал, но понял:

— Не на фронте, а в «Вольфсшанце». Вы ведь знаете, где «Вольфсшанце», я вас там видел и даже помог дойти до туалета, когда вы подвернули ногу на прогулке с фюрером.

Оленька всмотрелась в лицо своего собеседника, и ей показалось, что она вроде бы вспомнила его среди охранников Гитлера.