— Малыш, держись за мою голову! Свалишься!
— У него что-то за пазухой. Ну-ка, покажи! Ворона! Зачем ты ворону взял?
— Она ушиблась... Она хорошая. Она мне семечки давала... Урганда вела за руку Колибри.
Дон Фадрике сперва самолюбиво отказывался от помощи, но потом сдался и оперся о плечи Моса и Лисандро. Педро с Дамианом замыкали шествие, следили, чтоб никто не отстал.
Ну вот и пещера. По одному, пригнувшись, перебежали дорогу — и быстро наверх.
— Вот оно какое, ваше убежище... Ну что ж...
— Вам нравится, дон Фадрике?
— Стойте, стойте! Здесь кто-то есть.
На полу пещеры, уронив голову на колени, сидел обессилевший Пер.
В замке загорелись еще два окна, в них замелькали тени. Значит, Лучник уже вызволил своих сообщников. Так, приготовиться. Донья Леонора тронула маленький диск управления, и велосипед поднялся в воздух. Не прошло и минуты, как в балконной двери показался Небесный Лучник. Он взлетел над водоемом, развернулся для виража и резко вильнул, заметив противника. Потом снова набрал высоту и повис метрах в десяти от Леоноры.
— Прекрасная сеньора! Какая неожиданность! Вы, кажется, меня встречаете? Мило, мило. Очень жаль, но я спешу. У меня, извините, дела.
— У меня тоже есть дело. Оно касается вас.
— Что вы говорите? Мы с вами непременно побеседуем об этом... как-нибудь в другой раз. Прощайте, о, Чарующая!
— Нет!
— Не хотите меня пропустить? Это неразумно. Не будем ссориться.
— Отчего же?
— Да как вам сказать?.. Не дай бог, дойдет до драки. А драться с женщинами так неблагородно.
— Благородней нападать на стариков и детей!
— А, вот вы о чем! Да будет вам известно, я не люблю, когда кто-то стоит у меня на пути. Ради достижения великой цели...
— Вы готовы стать бандитом!
— Так. Оскорбление. Я вижу, вы настроены по-боевому. Ах да, ведь вы, кажется, вооружены... Стрелять умеете?
Донья Леонора судорожно сжала в руке Аккумулятор. Какая разница? Главное, выиграть время.
...Сколько часов они носятся друг за другом между небом и землей? Леонора давно потеряла чувство времени. Вверх — вниз — вираж — падение — снова вверх... Молнии во всех направлениях перечеркивали небесный свод, Леонора палила наудачу. Лучник угадал: она умела лечить людей, а не убивать... А вот он стрелял мастерски. Дуэль закончилась бы в первую же минуту, если бы не одно счастливое качество красного велосипеда: когда-то донья Леонора, опасаясь, что во время самостоятельных прогулок ее двухколесный скакун запутается в электрических проводах, заложила в него способность уклоняться от высокого напряжения. Он вилял, дергался и подпрыгивал, молниеносно реагируя на каждый выстрел Небесного. Того уже перестала забавлять страшная игра. Он начал злиться.
Время безнадежно упущено, а проклятая баба все еще крутится у него перед носом. Он старался оттеснить ее к скалам, зажать в них, лишить велосипед маневренности и уничтожить наконец. Но она, убегая, уводила его в долину, все дальше от Лабиринта и города.
У Леоноры кружилась голова. Звезды порхали, складываясь и перекладываясь в изменчивые узоры, как в калейдоскопе, горы кренились, ветер рвал на ней платье, стаскивал ее с седла. Она уже несколько раз отпускала руль. Небесный вдруг исчез из поля зрения. Она быстро развернулась. Заходит сзади? Нет, удирает! Лучник стремительно несся к скалистому ущелью. Донья Леонора включила пятую скорость. Ветер засвистел, уши заложило. Расстояние сокращалось. И вдруг, уже у самых скал, Небесный рванул в сторону, пропуская мимо себя Леонору, и нанес удар. Огненный снаряд опалил ей руки, ударил в скалу, и вслед за взрывом ветер, горы и звезды смешались в сумасшедшем смерче. Как в воронку, ее протащило вниз. Больше она не помнила ничего.
ЧАСТЬ ШЕСТАЯ
Битва
Перед рассветом, когда скалы зябко кутались в пушистый туман, по дороге в город катилась, шурша роликовыми колесами, группа детей в сопровождении парня в разноцветной куртке. Ехали гуськом, и если бы кому-нибудь из жителей Города Садов вздумалось в этот ранний час выйти прогуляться на дорогу, он решил бы, наверно, что дон Аларико открыл спортивную школу и вывел своих питомцев на утреннюю разминку. Однако город отсыпался после ночных волнений, и живой поезд без свидетелей въехал в Восточный квартал, добрался до места и скрылся за дверями мастерской своего невозмутимого вожатого. Примерно через час дети рассыпались по улицам, с толстыми рулонами бумаги под мышкой, и вскоре город запестрел свежими афишами: