Тайна острова буяна (полностью)

- От чайку не откажусь, - улыбнулся отец Василий. Он говорил с такой энергией

и напором, что даже крупные "О" нашего местного говора ("От... не ОткОжусь" -

приблизительно так, мы ведь "окаем", и за наше оканье нас, бывает, поддразнивают

туристы и приезжие из других районов России) получались у него не округлыми, а

какими-то полными острых углов, так и режущими воздух. Он потрепал Ваньку по голове.

- А как поживают мои крестники?

Отец Василий крестил и меня, и Ваньку, и подарил нам образки-медальончики с

изображением наших святых, которые мы постоянно носили на шее. Ну, я ведь

рассказывал, в "Тайне наглой сороки", как мой образок спас нам жизнь.

- С крестниками беда, батюшка, - усмехнулся отец. - Вообразили себя

взрослыми, парусную лодку соорудили и хотят отправиться в поход с ночевкой. Вот мы и

прикидываем для них самый безопасный маршрут. Может, вы что посоветуете?

- Гм... - пробормотал отец Василий, усаживаясь за стол. - Да тут и думать

долго нечего. - Я бы на вашем месте благословил их пройти до острова Коломак и

обратно. Остров тихий, безлюдный, водный путь без подвохов, ходу под парусом часа три-

четыре. Ну, назад, наверно, поболее, потому как против течения придется идти. Но

устроиться там на ночлег можно со всеми удобствами, да и есть, что посмотреть. Одно

архиерейское подворье чего стоит! Хоть и в развалинах оно, но ведь для ребят полазить по

развалинам ещё интересней, чем по целехоньким постройкам...

- А откуда там взялось архиерейское подворье? - заинтересованно спросила

Фантик.

- Тоже история занятная, - отец Василий усмехнулся в усы. - В шестнадцатом

веке объезжал по воде всю свою епархию здешний архиепископ. И попал он в

страшенную бурю - такую, какой сроду здесь не бывало. Вот и стал он молиться, и

словно кто-то рукой взял его судно и перенес - протолкнул, точнее сказать - в тихую

бухту острова Коломак. Архиепископ и его спутники выбрались на берег, сумели

переждать бурю, а когда рассвело и пелена дождя спала, то увидели они, что сидят под

валунами, над которыми высится чудо природы: камень, обточенный ветрами и

непогодами в форму креста. Архиепископ принял это за Божье знамение - да так оно,

сами понимаете, и было - и велел заложить на острове свое подворье, с церковью и со

всеми службами, где он мог бы останавливаться во время разъездов по епархии.

Выстроили там это чудесное подворье, поселились там и монахи, и управитель, и с тех

пор, вплоть до начала нашего века, все архиепископы обязательно проводили в нем время

по нескольку раз в год. Место там благодатное, хорошее, самое место чтобы беседовать с

Богом вдали от суеты... Хотя, - отец Василий хитро хмыкнул, - и там суета не

миновала архиепископов, потому что после чудесного спасения остров стал местом

богомолья, а уж когда сам архиепископ приезжал, народ толпой валил, от простолюдья до

всяких купчих и дворянок, чтобы во время архиепископских служб к кресту приложиться.

Потому как крест этот чудотворным почитался, от всех болезней излечивающим и,

вообще, несчастья отгоняющим. И были достоверные случаи чудесных исцелений, были...

А потом уж, после революции, управителя и всех монахов на Соловки вывезли - кого и

расстреляли - а подворье разорили...

- Зачем же было разорять? - не выдержала тетя Катя. - Ведь это ж такое

чудесное произведение архитектуры... Да ведь там можно было хоть туристский

комплекс поставить!

- Ну, тогда не считались, произведение архитектуры или там не произведение

архитектуры, - махнул рукой отец Василий. - А главное, слух пошел, что именно в этом

подворье, по благословению архиепископа, монахи спрятали от большевиков главные

церковные ценности со всей области. Вот комиссары, видимо, и искали тайники. Да не

нашли ничего, ложным слух оказался. Может, поэтому, со злости и разочарования, и

расстреляли на месте нескольких монахов, из остававшихся при службах подворья.

- А может, церковные сокровища все ещё там? - с надеждой вопросил мой

братец.

- Вряд ли, - покачал головой отец Василий. - Я вам так скажу. Главное

сокровище острова - это память. Уцелевшие свидетельства нашей истории. Вот к ним и

приглядитесь повнимательней, стоит того. Может, что-нибудь важное для себя поймете.

- А откуда у острова такое странное название, вы не знаете, случайно? - вступил

в разговор я.

Взрослые наблюдали с улыбками, как мы пытаем отца Василия.

- Как же, знаю, - ответил отец Василий, отхлебнув чаю и накладывая на

блюдечко клубничное варенье из открытой мамой по случаю банки. - Это старое слово.

В северных областях, от наших мест до самого Архангельска, "коломить", "коломыкать"

означало "бедокурить", "баламутить", "сеять раздор", "буянить". Так что "коломак" или

"коломыка" будут означать, в переводе на современный язык, "баламут", или, иначе...

Он выдержал паузу.

- Буян! - подскочил Ванька. - Остров Буян, да? Совсем как у Пушкина?

- Совершенно верно, - кивнул довольный его догадливостью отец Василий. -

На нынешнем языке у этого острова получается название пушкинское, волшебное: Буян!

- Вот это да! - выдохнула Фантик. - Все, плывем только туда. Надо ж поглядеть