Тайна острова Нуулуа

От отеля до университета всего пара километров, через огромный парк Виктория, вдоль живописной мелкой речки Эйвон. Там шло сражение: две команды парней и девушек на плоскодонках, управляемых шестами, обливали как и из чего могли своих противников. Эдвард поинтересовался у зрителя-маори: «Что это за игра?». Жирный маори, с головы до ног опутанный амулетами, браслетами, значками и татуировкой, стал объяснять, но новозеландский говор настолько отличался от континентального английского и от пенсильванского американского, что Эдвард ничего не понял. И тут произошел совсем незначительный эпизод, настолько будничный, что и не стоило бы уделять ему внимания. Если бы он не оказался роковым, поломавшим новозеландскую миссию майора Лонга и надолго определившим его судьбу. Впрочем, судьба каждого человека определяется неисчислимым количеством таких прозаических моментов. У впечатлительных людей это порождает фатализм, а у математиков — желание вычислить вероятность реализации цепочки событий, не имеющих причинно-следственных связей.

А случилось всего лишь то, что из проплывающей мимо Эдварда лодки на его отутюженный пиджак и тщательно расчесанные русые волосы хлынул прохладный душ речной воды — смеющаяся рыжеволосая девушка в лодке по-детски радовалась своей выходке. Эдвард ничего не придумал, как заученно, по-американски, улыбнуться и погрозить проказнице рукой. Жирный маори мерзко осклабился и отошел в сторону.

В архив университета Эдвард не попал — служительница у входа указала на постер на стене. Там, на фоне голубого неба и зеленых пальм изысканным шрифтом сообщалась тема и расписание научного совещания этнографов. И в данный момент заседание шло как раз в актовом зале архива. Проходящие молодые люди разъяснили Эдварду, что в архив он сможет попасть только завтра — участники совещания уедут тогда на экскурсию на самый южный маленький островок Новой Зеландии, где ещё живет малочисленное племя аборигенов.

Остаток дня морской офицер в штатском решил посвятить своей официальной миссии — познакомиться с уникальным прибором, так называемым круговым лазером на встречных лучах. О приезде научного сотрудника Массачусетского института персонал установки был предупрежден заранее. Пояснения давал Евгений Шапошников, немолодой русский физик, осевший в Новой Зеландии ещё с начала лихих 90-х годов.

— Главное назначение этого прибора — мониторировать угловую скорость вращения Земли, — начал рассказ физик. — Люди привыкли считать, что Земля вращается вокруг своей оси постоянно с одной и той же скоростью. На самом же деле, эта скорость часто меняется, разумеется, на ничтожно малую величину. Вращение Земли то ускоряется, то замедляется, наподобие того старомодного волчка-игрушку, который можно было «подзаводить» в процессе вращения.

— Я уже рос с другими игрушками, — легкая печаль сквозила в голосе молодого человека.

— Понятно. Принцип работы….

Эдвард почти не слушал объяснение принципа; он заранее проработал все публикации по этому уникальному сооружению.

— Между прочим, лазер смонтирован внутри скалы, которую во время второй мировой предполагали использовать как блиндаж. Поэтому в землетрясение 2011-го наш лазер устоял.

Эту фразу Эдвард услышал — взрывы и прочие катаклизмы были в зоне его профессиональных интересов. На круговой лазер он был направлен адмиралом с заданием выяснить, не фиксируют ли на этой станции запрещенные ООН испытательные ядерные взрывы. Причем, получить нужную информацию, оставаясь простым научным сотрудником.

По завершению встречи Эдвард был приглашен на ужин в дом Шапошникова — очередное звено в цепи судьбоносных событий. Хозяин представил гостю женщин: жену, тоже русскую, и юную девушку. Изумлению Эдварда не было предела:

— Так это Вы!? — И Эдвард пожал протянутую руку, которая не далее, как пять часов назад, окатила его водой.

— Как? Вы уже знакомы? — удивилась супруга Евгения. — Женя, ты, оказывается, ветреная девица: только два дня в Новой Зеландии, и уже имеешь ухажеров!

Последняя фраза была произнесена по-русски.

— О, мне так повезло встретить Вас! — защебетала маленькая гибкая Женя — Теперь я имею возможность извиниться за мою шалость! Мы там, на реке, разбаловались, как дети, право… Так было весело! Извините, пожалуйста. Надеюсь, ваш костюм не пострадал?

Во время этой длинной тирады Женя стыдливо придерживала левой рукой верхнюю пуговицу жакета, которая была готова оторваться и выставить на обозрение часть её женских прелестей.

— Скорее, повезло мне. Не каждому мужчине удается дважды в первый же день пребывания в чужом городе встречать одну и ту же очаровательную девушку! Вы, вероятно, тоже русская, хотя в Вашем превосходном оксфордском я не уловил славянского акцента?

— Да ну Вас, право! Не люблю комплиментов!

И Женя плотнее прижала руку к груди.