Тайна Овального кабинета

— Хорошо, Сара, счастливого тебе пути. Не горячись и не нервничай. Кстати, завтра у меня тоже тяжелый день. Большое жюри, по-моему, приступает к завершению этого спектакля. И чем он закончится, трудно сказать.

— Будем надеяться на справедливость, — произнесла Сара и попрощалась с супругом.

Она не знала, что Джон тут же вызвал Еву Мискури. Когда она вошла в кабинет, спросил:

— Что ты там за материал Саре дала? Она даже высказала предположение, не шпионка ли ты.

— Вот как! — улыбнулась Ева. — Ну, это еще полбеды. Для меня главное, чтобы она не заподозрила меня в другом. А материал я ей дала о Югославии, но с изложением иной, отличной от нашей точки зрения. Сделала я это умышленно, потому что миссис Сара уже несколько раз в присутствии сотен людей слишком экстремистски высказывалась в отношении славян. А это чревато тем, что ее противники могут воспользоваться неосторожным высказыванием и нанести весьма болезненный удар. Как они это сделали сегодня, — Ева предложила Президенту газету, — прочтите, мистер Президент.

— А ты перескажи мне, о чем там пишут.

— Дело в том, что миссис Сара во время выступления на одном из предвыборных собраний допустила несдержанность и назвала одного из оппонентов «еврейским подонком». И вот результат: пресса обвиняет миссис Сару в неуважительном отношении к евреям. Четыре дня назад она заявила, что все сербы достойны одного — смерти, и что славян нельзя пускать в Европу. В подтверждение своих слов заявила, что так считают все политики Европы и Америки. Статья, которую я передала для ознакомления, написана одним из известнейших итальянских политиков. Он оспаривает целесообразность ударов по гражданским объектам, считая, что это может привести к негативной реакции в мире. Я была уверена, что прочтение этого материала позволит миссис Саре лучше ориентироваться в вопросах войны в Югославии и не допускать опрометчивых высказываний и категоричных заявлений.

— Ты правильно сделала, Ева. Спасибо. У меня сегодня свободный вечер. Как ты смотришь на это?

— Так же, как и мой повелитель.

— Прекрасно. Заканчивай свои дела, и слетаем вертолетом на дальнюю загородную резиденцию. Развлечемся, поболтаем.

— Хорошо, мистер Президент. Я буду готова через полчаса.

— О’кей!

Ева с улыбкой вышла из кабинета и направилась в туалетную комнату. Когда там она посмотрела на себя в зеркало, от улыбки на лице не осталось и следа. В глазах светилась тревога: «Господи! Сара сказала обо мне правду! Она разгадала все. Надо быть поосторожнее и следить за собой. Иначе недалеко и до провала!!»

Глава 61

В суде над Президентом наступили решительные дни. Накал обвинений и атак становился слабее и слабее. Один только специальный прокурор Томас Гордон был непреклонен и настойчиво отстаивал обвинения. Ему было непонятно, почему вдруг ослабил пресс республиканец Линдер и его коллеги по Большому жюри. Словно чья-то невидимая коварная рука руководила противостоянием республиканцам. Почти каждый день судьба преподносила сюрпризы. Наступивший день не был исключением. Газеты, а к обеду и радио, и телевидение сообщили о позорном для республиканской партии факте. Оказалось, что ракетный удар по фармацевтической фабрике в Судане был ошибочным. На самом деле ни Ирак, ни Бен Ладен к производству химического оружия на фабрике никакой причастности не имели. Да и сама фабрика ничего запрещенного не производила. На ней выпускались только весьма нужные суданцам лекарства. С момента ее уничтожения в Судан хлынули гораздо более дорогие лекарственные препараты, которые производили фармацевтические концерны, к деятельности которых имели непосредственное отношение республиканцы — члены Большого жюри Миранда и Фишер. Ком информации быстро нарастал. Военные признали, что они стали жертвой информации разведки, по чьей наводке и был нанесен ракетный удар по фабрике. Прошло всего полчаса, как пресс-секретарь Центрального разведывательного управления был вынужден объявить, что лаборатории концернов Фишера и Миранды, которым была поручена экспертиза добытых разведкой компонентов продукции, выпускаемой суданской фабрикой, дали ложные заключения, подтверждающие, что она производит и химическое оружие. На основании этих заключений и принималось решение о ракетном ударе. Стало ясно, что ряд ведущих американских производителей лекарств пошли на дезинформацию с целью проникновения на суданский рынок лекарств. К вечеру все средства массовой информации сделали новое сообщение. Владелец суданской фабрики подал в суд на американское правительство с требованием компенсировать ущерб. Причем речь шла не только о прямом ущербе, но и косвенных потерях, а также требованиях выплатить огромные суммы семьям и близким людей, погибших в результате ракетного удара. Дело дошло до того, что по просьбе нескольких членов Большого жюри из числа республиканцев на слушаниях был объявлен перерыв.