Тайна озерной ведьмы

Мы вчетвером замерли одновременно. На их лицах читалось изумление и лёгкий страх, на моём — панический ужас, и только лорд Аверес, перестав смеяться, выглядел невозмутимым и совершенно спокойным.

— Каталис, Джамэль, у вас что-то случилось? — вежливо поинтересовался он у них, пока я стояла рядом и не знала, куда себя деть.

Как же мне было стыдно! Ужасно стыдно из-за того, что нас застали вместе! Это как… даже представить сложно, какие слухи теперь поползут по академии! Будут говорить, что я его соблазняю! Или ещё чего похуже…

Моё краснеющее лицо резко побледнело от ужаса.

— Нет, лорд ректор Аверес, — почти синхронно отозвались некромантки и повернули головы в мою сторону.

Я физически ощущала, как их взгляды бегают по мне и запоминают абсолютно всё, чтобы потом всем разболтать последнюю новость: «Ивена Венемал заграбастала в свои рученьки ректора!»

Лицо опять начало краснеть, но положение спас Эмирил:

— В таком случае не вижу причин нас задерживать, — спокойно произнёс он и продолжил путь, держа меня за руку и вынудив некроманток посторониться в сторону.

Мимо них я проходила с низко опущенной головой, стараясь на них не смотреть. Мне было одновременно стыдно и страшно от мысли о том, что они всё разболтают. Какой ужас!

Зато Эмирила это не волновало нисколько. Он спокойно повёл меня вниз, даже не обернувшись ни разу, и даже улыбнулся ободряюще. Я неуверенно улыбнулась ему в ответ, чувствуя, как волшебным образом успокаиваюсь.

— Не переживай, — посоветовал мужчина и коснулся моей щеки свободной рукой.

Я блаженно прикрыла глаза, подавшись навстречу его касанию.

— Не буду, — пообещала ему и за весь этот вечер больше ни разу не вспомнила об этих некромантках.

— Как прошёл твой день? — спросил лорд ректор уже на улице, когда мы вышли в ночь, держась за руки, на виду у нескольких десятков адептов, неспешно идущих по своим делам.

При виде нас замерли все. Кто с открытым ртом, кто с широко распахнутыми глазами, а кто-то даже свалился, не удержавшись на ногах. И все они смотрели на нас в полном изумлении, не веря своим глазам, но… Но Эмирил выглядел невозмутимым, он даже не взглянул ни на кого из них, продолжая уверенно идти вперёд, к воротам, возле которых угадывались очертания кареты.

Его уверенность каким-то невероятным образом передалась и мне, прогоняя тревогу и страх. И я шла рядом с ним, чуть улыбаясь, и даже нашла в себе силы ответить:

— Хорошо прошёл, познавательно. А ваш?

Я помнила о его просьбе называть его по имени и а «ты», но не осмелилась делать этого на виду у остальных. Однако ректор был иного мнения.

— Твой, — с улыбкой исправил он меня, — тоже хорошо. Я выспался.

— Правда? — я не сдержала ответной улыбки, кожей ощущая направленные на себя взгляды, — А сколько ты не спал?

Он скривился, прежде чем ответить, и ответ его был очень расплывчатым:

— Много.

Я не стала спорить и настаивать, просто позволила увести себя в сгущающуюся темноту, подальше от любопытных адептов. Эмирил подвёл меня к карете, на которой уже поджидал возница, удерживая поводья двух белых лошадей, кивком головы поздоровался с ним и открыл передо мной дверку, помогая забраться внутрь, в кромешную темноту и будоражащую воображение тесноту.

Карета оказалась маленькой, отчётливее всего я это ощутила в тот момент, когда лорд Аверес, что-то сказав вознице, забрался внутрь и сел напротив меня.

Дверка за ним захлопнулась и мы оказались закрыты в маленьком тёмном пространстве. Открылись ворота, щёлкнул поводьями возница, скрипнули колёса и повозка стронулась с места, чуть качнув нас.

33

— Знаешь, Ивена, любовь многогранная, — слова лорда ректора стали для меня полной неожиданностью.

Я удивленно посмотрела на него, вскинув брови. Видя моё недоумение, Эмирил любезно пояснил:

— Любовь не бывает одинаковой у всех. Она своя у каждого. Никогда не повторяется, никогда не ходит уже проложенными тропами. Она не ищет лёгких путей, всегда идёт самыми сложными и долгими, пройдя которые ты получаешь нечто невероятное.

Его негромкий успокаивающий голос завораживал. Сглотнув, я совсем тихо спросила:

— Что?

Мне действительно было интересно, что лорд Аверес считает невероятным. Я думала, он скажет «любовь» — это было бы самым логичным, но он, спокойно пожав плечами, невозмутимо перечислил:

— Покой, понимание, доброту, заботу, желание быть нужным, прощение. Много чего, Ивена, может дать любовь.

— И разочарование? — невольно вырвалось у меня.

Взгляд Эмирила стал пристальнее. Всмотревшись внимательно в мои глаза, он согласно кивнул, подтверждая мои слова.

— Разочарование тоже.

— И боль, — добавила я, закусив губу.

Говорить это не хотелось, слова сами слетали с губ.

— У нас с тобой не будет ни первого, ни второго, — несколько жёстко отрезал он, отбивая всякое желание продолжать этот разговор. Но я не смолчала вновь.

— Вы так в этом уверены?

— Абсолютно, — решительно отозвался мужчина, чьё выражение лица теперь было очень серьёзным. Таким, что сразу становилось понятно — он ни за что не откажется от своих слов. Пойдёт до конца. До победного конца.