Тайна пленного генерала

Работница – немолодая, полноватая женщина, с жидкими волосами – заметно волновалась – череп и скрещенные кости действовали угнетающе, даже на лояльных режиму людей. Она улыбалась, кивала, неосторожно выронила ключ от номера; ахнув бросилась поднимать, схватила тряпочку протёрла – постояльцы ждали со снисходительными усмешками. Женщина в форме была фигуристая и миловидная, она смотрела на русскую работницу со смесью презрения и снисхождения, морщила нос. Представительный офицер проявлял признаки нетерпения, но в присутствии дамы демонстрировал арийское великодушие, он равнодушно покосился на мнущегося у порога Шубина, скользнул взглядом по Насте…

– Вот пожалуйста, господин офицер, – администратор протянула ключ, она довольно коряво говорила по-немецки. – Номер 212, очень хороший номер. Вам и вашей девушке должно понравиться – это лучший номер в нашей гостинице.

– Спасибо, фрау! – с ухмылкой ответил гауптштурмфюрер. – Будьте любезны, шампанское в номер, а также фрукты и конфеты.

– О непременно, герр офицер! – расплылась в улыбке администратор. – Я распоряжусь…

Парочка направилась к лестнице; когда они прошли половину пролета, белокурая особа уже висела на руке офицера и задорно смеялась. Отворилась дверь в глубине холла высунулась розовощёкая физиономия, проигнорировала Шубина, уделила внимание Насте – дверь закрылась. Охрана присутствовала, но весьма ненавязчиво – центральные кварталы, Лозыря, считались безопасными. Администратор выскочила из за стойки, засеменила в глубь холла отдавать распоряжения.

– Может не надо, Глеб? – прошептала Настя. Девушка волновалась, даже назвала его по имени.

– Надо, товарищ красноармеец! Смелость, как известно, города берёт!

Когда администратор вернулась, у стойки её дожидались новые клиенты.

– Что вам угодно, господа?

– Господам угоден номер до утра.

«Свободных номеров нет!», – чуть не сорвалось с уст по доброй советской привычки, но администратор вовремя осеклась. Шубин вынул свой служебный документ, присовокупив несколько немецких банкнот солидного номинала – возможно это было её месячное жалованье. Деньги резали глаза, заглядывать в документ после этого совсем не хотелось; Глеб убрал картонную книжицу. Женщина улыбнулась:

– Конечно, и всё же, я должна вас записать – так положено.

– Запишите, если положено, – Глеб пожал плечами. – Сотрудник вспомогательной полиции, Боков Алексей Геннадьевич, прибыл из Калязино в краткосрочный отпуск… – к нескольким купюрам незаметно добавилась ещё одна.

Глаза работницы воровато забегали – непростую натуру его сотрудницы гостиничного хозяйства, Шубина раскусил быстро и безошибочно.

– Понимаете, фрау, моя спутница – супруга одного местного должностного лица и нам бы хотелось, чтобы все здесь происходящее осталось в тайне. Вы же умеете хранить секреты? Вам абсолютно незачем волноваться. Мы будем вести себя тихо и покинем вашу замечательную гостиницу ещё до рассвета, – заключительным аккордом стало появление ещё одной купюры.

Женщина проворным движением смахнула рейхсмарки под стойку и выдала гостям ключ.

– Только тихо и незаметно, – зашептала она, воровато оглядываясь кругом. – Номер 202. Второй этаж – не люкс, конечно, но вас устроит. Есть постельное белье, а в душе тёплая вода – её подогревает местная котельная.

– Мы вам так признательны, фрау!

Она не сдаст – Шубин это чувствовал: во-первых, он был убедителен, а с подобными явлениями эта дама сталкивалась не раз; во-вторых, выдача постояльцев – равносильна потере крупной суммы денег и приглашению в гестапо, что ее тоже не устраивало.

Разведчики пересекли холл, поднялись по лестнице; ёкнуло сердце – за поворотом лестничного марша они чуть было не столкнулись с упитанным майором вермахта, тот спускался вниз: в шинели, с кобурой на поясе, недовольно хмурился. Разведчики уступили ему дорогу, Шубина вскинул руку; майор кивнул, попутно смерив взглядом скромную русскую женщину, майор ушёл; Настя облегчённо выдохнула.

– А ты насобачился отдавать фашистское приветствие, товарищ лейтенант?

– По твоему, пионерский салют был бы сейчас уместнее?

Девушка усмехнулась.

Они быстро поднялись на второй этаж, двинулись по коридору – ковровое покрытие скрадывало звук шагов. У двери с табличкой 202 Настя остановилась, вопросительно глянула на спутника, но Шубин прошел до 212 номера и замер: из-за двери доносился женский смех. Лейтенант немного постоял, потом повернулся и увлек Настю обратно; они вошли в свой номер и заперлись. Кровь отхлынула от лица, Настя прислонилась к двери, перевела дыхание.

– Ну мы и дали, Глеб, в самую гущу забрались! Что ты там говорил про секреты счастья? – она усмехнулась дрожащими губами.

– Не обращай внимания. В трепетной юности увлекался романтической литературой… Это выдра нас не сдаст.

– Ну да, она же не полная идиотка – терять такие деньги. У тебя горят глаза, Глеб. Признайся, у тебя есть план? И я даже догадываюсь какой… – она волновалась, говорила пылко и сбивчиво.