Тайна Подземья

Он опустил руки, продолжая стоять, не двигаясь, не отстраняясь, надеясь на что-то. На что? Понимала, чувствовала, как ему плохо. Его горькие слова не обижали, а задевали что-то внутри, растворяя границы отчуждения и страха.

Подняла руку и коснулась волос. Таких же жестких, непослушных, как хозяин. Парень дрогнул, поднял голову с закушенной до крови губой, и на лице мелькнула то ли надежда, то ли боль.

– Я столько раз задавала тебе вопрос: зачем я тебе? Девушку для секса ты себе найдешь. Для разговора у тебя есть друзья. Зачем? Что хорошего могут принести наши встречи?

– Странно, я раньше мечтал, жаждал узнать, что такое любовь. Думал, она даст новые возможности. А она принесла только мучительное наваждение.

– Вот видишь, ты сам говоришь, что это наваждение, а значит, его нужно рассеять. Со временем все пройдет.

–Я не хочу, чтобы оно рассеялось. Я хочу, чтобы ты была рядом.

– И?

– Чтобы мы гуляли по парку, разговаривали, я касался твоих волос, мы целовались.

– И?

– Чтобы мы вместе входили в слои и путешествовали по ним. Чтобы я знал все, что тебе интересно, а ты бы знала и разделяла мои мысли и идеи. Чтобы мы вместе засыпали и просыпались, чтобы ты всегда находилась рядом.

– В горе и в радости, – продолжила я. – Ты идеалист, Вовс, и сказочник. Что мешало тебе со мной разговаривать? Учить меня летать в слои, быть по-настоящему рядом, а не возле, как все это время. Что?

– Не знаю. Мне казалась, ты меня не поймешь.

– Ты даже не пытался.

– Я могу это исправить? - надежда озарила его лицо. - Мы можем быть вместе? Я тебе нравлюсь?

Я была сама не своя. Эти странные разговоры, а еще его губы, черные и густые волосы, глаза, полные надежды и желания… Я сама положила руки ему на плечи, и мы поцеловались.

Ко мне вернулось ощущение, что я в эмоциональном слое, так было хорошо, невероятно хорошо. Меня захлестнула волна счастья и понесла по просторам, доступным только ей.

Как я радовалась и одновременно жалела потом, что мы не пошли дальше поцелуев. Но тогда я смогла остановиться и вернуться на землю. Попросила дать мне время подумать. Мы гуляли по парку и, наконец, разговаривали. Иногда просто ни о чем. Вовс позже все-таки научил меня входить в слои под другой личиной или экранироваться. Объяснил главные принципы, дал советы, и при этом не спросил, для кого же я буду искать информацию, хотя явно очень ждал, что я сама признаюсь. Но чужие тайны есть чужие тайны. Даже для Вовса. Может быть, пока.

Страсти по любви

Домой вернулась поздно с обкусанными губами, растрепанными волосами и такими же растрепанными мыслями. Эйфория осталась за дверью, но чувство невероятности произошедшего меня не покидало.

На меня, такую взбудораженную, странно посмотрела соседка по комнате Берта. Полненькая, необщительна, спокойная, с непримечательной внешностью, девушка старалась жить по принципу: ты и я чужие, но мы уважаем друг друга. Уже который год мы мирно сосуществовали, не будучи ни врагами, ни близкими подругами. Никто не вмешивался в дела и чувства другого, никто не лез в душу с расспросами и советами. Мы по очереди поддерживали порядок в комнате, иногда вместе пили чай и разрешали списывать пропущенные лекции. Берта обожала музыку и вечерами надевала наушники, погружаясь в свой мир. Она тоже училась на фею равновесия, но особого рвения в учебе не проявляла, при этом явно не сачковала, решив, что как-то все сложится. Умение входить в слои ценилось высоко, и она понимала, что работу себе найдет, а значит, не пропадет. Поэтому ее вопрос – хорошо ли я подумала, прежде чем вступать в определенные отношения с парнем – меня удивил.

– Я думаю, Берта, думаю, но это так необычно, и я не знаю, что делать и как жить дальше. Это что-то удивительное, неповторимое, прекрасное и… – я хотела продолжить эпитеты, но услышала сдержанное фырканье.

Берта смотрела на меня с явным сочувствием.

– Сейчас с тобой бесполезно разговаривать, но я тебя прошу, подумай хорошо прежде, чем окончательно влюбиться. Или уже влюбилась? Ты знаешь, этим летом я была на практике во втором слое, там, где все поведены на вопросах любви. Кто называет его любовным, кто сексуальным, но там не все построено на сексе, отнюдь. Именно на любви. Скажу – было интересно, познавательно. Я многое поняла и теперь еще больше не хочу никаких любовей. Они сумасшедшие, те, кто этим живет. Там столько всего, – и Берта закатила глаза. – Безумный слой. Сложный, перепутанный. Как только тамошняя фея с потоками этих идей справляется! Мне же казалось, их уравновесить невозможно. Придешь в себя, я тебе расскажу, если захочешь.

Она посмотрела на меня, вздохнула, сочувственно покачала головой, вставила наушники и погрузилась в музыку.

Я легла спать, думая о Вовсе. Мысли путались. Перевернулась на другой бок, мысли перевернулись со мной вместе. Полночи мы так и крутились с ними в обнимку, вздыхая и не находя возможности отпустить друг друга.