Тайна, покрытая мраком

— Везет же некоторым. Я с раннего утра по городу ношусь. Вдовица желает нас видеть. До Кости не дозвонился, а сам к ней ехать не могу. — Я уже собралась спросить «почему», но тут же вспомнила, что роль сыщика в прошлый наш визит к Екатерине Григорьевне исполнял Костя. — Так что придется тебе с ней встречаться. Вряд ли она собирается сообщить что-то путное, скорее томится неизвестностью. Поезжай прямо сейчас, она уже достала звонками.

— Хорошо, — ответила я неуверенно и, в свою очередь, спросила: — А у тебя новости есть?

— О Береговом сведения собираю. Загадочный мужчина. Последние пять лет его в глаза никто не видел.

— Он что, тоже исчез? — растерялась я.

— Да непохоже. Бизнес его процветает, но руководит он им на расстоянии. Общается только с главой фирмы, который при покойном папаше был его замом, а теперь гендиректор.

— Если Береговой живет за границей, это неудивительно. Хотя… не знаю. Он предпочитает держаться на расстоянии, боясь, что здесь у полиции возникнут к нему вопросы?

— Я даже не уверен, что он живет за границей, — ответил Олег.

— Что? — не поняла я.

— Потом расскажу. Двигай к вдовице.

— Со мной поедешь? — закончив разговор, обратилась я к Любке.

— А надо? — уныло поинтересовалась она. Я пожала плечами и отправилась переодеваться.

Вдова сама открыла мне дверь. Екатерина Григорьевна, одетая в красный пеньюар, пребывала в растрепанных чувствах.

— А где этот? — взглянув на меня с недовольством, осведомилась она, пропуская меня в квартиру. — Тот, что с тобой был? Сыщик?

— Вашего мужа ищет, — пожала я плечами.

— Видно, плохо ищет. Ладно, проходи.

Войдя в гостиную, вдова повалилась в кресло, театрально запрокинув голову и прикрыв лицо ладонью, совсем как наша старушенция, когда мучилась мигренью. На подступах к квартире я вдруг подумала, что Екатерина Григорьевна срочно вызвала нас, чтобы устроить хороший нагоняй. Денис наверняка рассказал ей о нашем визите и ей не терпелось узнать, с какой такой стати мы ищем ее мужа у ее любовника. Однако если вдова о данном неблаговидном поступке знала, то у нее хватило сообразительности об этом помалкивать.

— Тебя как зовут? — выглядывая из-под ладони, спросила она.

— Лена.

— Скажи на милость, где он может быть?

— Ваш муж?

— Конечно. Черт знает что происходит… — она вскочила и немного побегала по комнате, схватила сигарету из пачки и нервно закурила. — Надо что-то делать… с ума сойдешь от этого ожидания.

— Думаю, пора заявить в полицию, — кивнула я.

— Не сделать бы хуже, — пробормотала она сквозь зубы.

— Вы что имеете в виду?

Екатерина Григорьевна посмотрела в замешательстве.

— Я тебе кое-что покажу. — Она бросилась к шкафу, выдвинула верхний ящик и достала какие-то бумаги. — Вот, — сказала торжественно. — После того как вы ушли, я заглянула в кабинет мужа. И нашла письма. В его столе лежали, в запертом ящике, но я знала, где ключ.

Я взяла бумаги из ее рук. Три конверта и три листа формата А4. На всех трех напечатана одна и та же фраза: «Ты за все заплатишь, сволочь». Без подписи. Я взглянула на конверты. Обратный адрес отсутствует, письма, судя по датам на штемпеле, приходили с интервалом в неделю. Первое — месяц назад, последнее — незадолго до убийства. На конверте домашний адрес адвоката и его фамилия, не от руки написаны, а напечатаны.

— Ему угрожали, — сказала вдова, внимательно наблюдая за мной.

— И он вам ничего не сказал?

— Ничего. Кто бы это мог быть?

— Мне-то откуда знать? — удивилась я. Она села рядом и схватила меня за руку.

— Это кто-то из его прошлой жизни. Степан Ильич не любил рассказывать о своих делах, но враги у него наверняка были. Учитывая его работу… Так?

— Понятия не имею. В конце концов он адвокат, а не прокурор.

— Вот именно, адвокат. И среди его клиентов мог быть какой-нибудь псих. Чувствую, не увидеть мне больше Степана Ильича, — она дважды всхлипнула и потерла глаза, симулируя рыдания. Не сказать, что вышло впечатляюще.

— Тогда тем более в полицию надо.

— Эта дура, секретарша его, то же самое говорит. Сегодня звонила.

— Ее можно понять, она беспокоится.

— Беспокоится, — фыркнула вдова. — Ей-то чего беспокоиться? В конце концов это мой муж. Вот только куда делся? Если его… не стало, то должен быть труп. Ведь должен? Тогда бы эти в полиции зашевелились.

— Труп могли спрятать, — брякнула я.

Екатерина Григорьевна вытаращила глаза.

— Кто? Кто его спрятал?

— Убийца, — сообразив, что разговор принимает весьма опасное направление, неохотно ответила я.

— Зачем убийце его прятать?

— Затем, чтобы не нашли. Полиция бездействует, вы туда даже не обращались, а убийца тем временем спокойно сбежит.

Екатерина Григорьевна немного похлопала глазами и тяжело откинулась в кресле.

— Черт-те что… не знаешь, что и думать, — поправилась она. — Точно, он спрятал труп и сбежал…

— Неувязочка, — заметила я со вздохом, не худо бы промолчать, но на меня, как на грех, словоохотливость напала. — Не стоило убийце эти письма писать.

— Почему? — удивилась вдова.

— Так найти его гораздо проще. Следователи смогут выяснить, у кого был зуб на вашего мужа. А не будь этих писем, подозрение в первую очередь падет на вас.