Тайна Полтергейста

Борланд не заметил, когда начался этот шум за противоположной стеной. Он отвлёкся от мыслей только тогда, когда стоявшая в углу печка издала посторонние звуки, напоминающие уханье. По стене пробежали тонкие трещины, на пол стала оседать известковая пыль. Задвижка дымохода зашаталась и вылетела, упав на ковёр. Кот дёрнулся в руках Борланда, настороженно подняв хвост. Немного попрыгала крышка духовки. Затем, придя к выводу, что таким образом из печки не выбраться, таинственный гость выбил обе круглые плиты, закрывавшие дровяной отсек сверху.

Полтергейст застыл перед Борландом. Апельсин вернулся к своему первозданному облику — электрически мерцающая сфера с множеством мелких шарообразных комочков, летающих вокруг него по разнообразным орбитам.

Кот прыгнул на полтергейст, пролетел насквозь и шлёпнулся на ковёр. Перекувыркнувшись, он деловито побрёл в угол, где и принялся чесать ухо, словно ничего не произошло.

Борланд снова попытался подняться, глядя на подлетающий полтергейст, медленно расплывающийся в нечто, напоминающее гондолу дирижабля.

— Что ты хочешь? — спросил он, невольно отстраняясь на край стола. — Ты что задумал?

Апельсин подобрался к ногам сталкера и окутал их своей массой. Борланд почувствовал давление и от неожиданности снова упал на стол, сбросив вниз артефакт. Полтергейст обволакивал его с ног до головы, вытягиваясь в длину человеческого тела. Он уже мерцал не только искрами, но и небольшими молниями, его оранжевый оттенок менял яркость, вспыхивая и снова угасая.

Борланд почувствовал приступ паники, его сердце быстро забилось, ещё сильнее напугав сталкера. Он попытался высвободиться, но части тела, оказавшиеся внутри полтергейста, уже не слушались его. Борланд почувствовал сильное тепло, его пульс участился, голова начала кружиться, и перед глазами поплыли концентрические круги.

— Перестань, — прокашлялся он. — Апельсин… перестань! Чего ты…

Человек не договорил — полтергейст добрался до его живота, перехватив дыхание. Борланд инстинктивно попытался оттолкнуть его, и руки оказались поглощёнными наступающим сгустком энергии. Скривившись, сталкер дёрнулся в последний раз перед тем, как мерцающий кокон плотно его сдавил.

Борланд опустил веки и понял, что не может дышать. Апельсин прогревал его множеством источников тепла, облетающих тело по сложной траектории. Скоро на их движение откликнулось сердце, прогоняющее кровь синхронно с командами Апельсина и начавшее стучать, как молот. Кончики пальцев сталкера ужасно зудели, волосы встали дыбом, а зубы невыносимо сводило от леденящего холода. Борланд провалился во тьму, но её быстро разогнали мириады белых звёздочек, рассыпавшихся на облачко кружащихся мотыльков. Капитан подогнал ему "Ламборджини-Ревентон", бросил ключи, поднял два больших пальца и ободряюще подмигнул. Со стороны пассажирского кресла вылезла Литера, которая изящно уселась на капот, разметав волосы по лобовому стеклу. И засмеялась. Звонко, громко, но одновременно нежно и ласково. Кто-то похлопал его по плечу, Борланд обернулся и увидел, как Технарь показывает ему перевёрнутую флягу, из которой льётся горячий шоколад. "Я не смогу научить тебя этому, — говорит инструктор, показывая на Литеру. — Эту битву ты должен выиграть сам…" Чёрный вертолёт подлетает со стороны, опускается, и из него выходит Сенатор. Он протягивает нож и говорит: "Всего один удар, мой друг. Ты поймёшь, когда наступит время. Один удар — и Сенатор сгорает в охватившем его адском пламени. "Меня не интересует Зона, — произносит сидящий в стороне Марк и стучит себя по лбу. — Мне нужна только Полина". Новые и новые люди появляются со всех сторон, но Борланд их уже не слышит — всё перекрывает чистый смех Литеры…

Комната поплыла перед сталкером. Борланд свалился со стола и упал на четвереньки, после чего надрывно раскашлялся. За собой он стянул тёмный плед, которым был покрыт стол. Кое-как поднявшись на ноги, Борланд вцепился в край столешницы и подождал, пока дыхание восстановится. Кот подозрительно смотрел на него из своего угла.

Борланд перевёл дух, прислушиваясь к ощущениям. Что-то было не так.

Или наоборот — всё так.

Он мотнул головой, расправляя шею. Сжал руку, посмотрел на кулак, налитый кровью. Развязал узел и размотал бинт.

Ладонь была чистой. Естественного телесного цвета, без единого пореза.

Борланд в смятении оглядел операционную. Обнаружил маленькую мойку в углу стола, в которой лежали использованные иглы и осколки стекла, явно остатки разбившихся пробирок. Подскочив к шкафчику, Борланд открыл его, перебрал различные медикаменты и нашёл то, что ему было нужно, — маленькое лезвие в герметичной упаковке.

Усевшись на стол, сталкер долго не мог собраться с духом. Затем он одним движением всадил кончик лезвия в безымянный палец левой руки. Глядя на окровавленную поверхность металла в свете лампы, Борланд ждал наступления торжественного момента, после которого сможет ликовать, а затем позволить себе безмятежность. Затем понял, чего ему не хватает для этого. Нужно, чтобы об изменении его состояния узнала Литера.