Тайна призрачного вратаря

– Вы слишком взрослые, ребят. Не знаю, имею ли я право принять вас. Мне надо проконсультироваться.

– Понимаете, Атанасио, сегодня день рождения... Грустного! – сказал Камуньяс, кивая в сторону Грустного.

– День рождения Грустного второго декабря. Твой, – Атанасио указал на Восьмого, – девятого октября, твой, – он посмотрел на Аниту, – двадцатого мая, а твой, – кивнул он в сторону Алёны, – двенадцатого апреля. Я знаю дни рождения всех, так что не пудрите мне мозги, ребята.

– Но, Атанасио, мы так часто приходили сюда, когда были маленькими!

Мэрилин и Алёна сделали жалостливые лица. В итоге дежурный сдался и разрешил нам провести секретную встречу в стенах надувного замка.

– Скажите спасибо, что сегодня нет никакого праздника, а то бы ни за что не разрешил... – сказал он. – Заходите внутрь и постарайтесь, чтобы никто вас не увидел.

В надувном замке очень весело прыгать, толкаться и отскакивать от пола и стен.

Проводить здесь тайную встречу не так удобно, потому что каждый раз, когда ты хоть немного двигаешься, ты тут же падаешь. В общем, нам пришлось приложить изрядные усилия, чтобы сохранить вертикальное положение.

Алёна начала с вопроса, который волновал нас больше всего:

– Кто бросил кирпичи в окно агентства Дэнов?

– Не я. Я бы не решился, – сказал Грустный.

Все посмотрели на Камуньяса.

– Что вы уставились? Я же уже сказал вам сегодня утром, что это был не я. Что ещё вы хотите узнать? – начал защищаться он.

– У тебя есть свидетели? – спросила Мэрилин.

– Какие свидетели? О чём ты вообще? Это что, суд, допрос? – возмутился Камуньяс. – Я вообще не должен отвечать.

– Где ты был, Камуньяс? – спросил Восьмой, пытаясь удержать равновесие.

– Когда?

– Вчера вечером, после нашей встречи на кирпичной фабрике.

– Я поехал домой. Поел мороженое с отцом на кухне. А потом пошёл спать.

– И откуда нам знать, правду ли ты говоришь?

– Мне всё равно, верите вы мне или

– Камуньяс, дело серьёзное, – предупредила Алёна.

– Да понял я, понял. Это был не я.

– Мне очень жаль, но я тебе не верю, – сказала Мэрилин.

– Я тоже, – добавила Алёна.

– И я, – сказал Восьмой.

Камуньяс посмотрел на меня.

– А ты? Ты веришь мне или нет?

Я пожал плечами.

– Да оставьте вы его в покое, – сказал Тони. – И вообще, не нам решать, что такое хорошо, а что такое плохо.

– Спасибо, – сказал Камуньяс.

Минуточку: Тони теперь защищает Камуньяса? Похоже, эти двое сильно сдружились за последнее время. Мне это не нравилось. Тони всегда был выпендрёжником. А Камуньяс – моим лучшим другом. Что вообще происходило?

На мгновение меня совершенно перестали волновать китаец, разбитая витрина и всё остальное. Я мог думать только об одном: я хотел, чтобы Камуньяс снова стал моим лучшим другом.

Алёна посмотрела на Тони и сказала:

– А ведь это мог быть и ты.

Тони глубоко вздохнул и ответил:

– А я думаю, что это мог быть кто угодно. Даже ты сама. А теперь ты просто обвиняешь других для отвлечения внимания. Вот что я думаю.

– Как это я? Ты с ума сошёл? – запротестовала Алёна.

– Я считаю, нам нужно обратиться в полицию, – сказала Мэрилин.

И тут мы все начали говорить одновременно. Алёна кричала на Тони. Мэрилин повторяла, что собирается идти в полицию. Камуньяс повторял, что ему все надоели. Короче говоря, началась полная неразбериха.

И тут произошла вещь, которую я никак не ожидал. Внезапно я потерял равновесие. Я упал навзничь на надувной пол и, не до конца понимая, что случилось, так и остался лежать там с раскрытым ртом, как жук, который упал и встать не может. Все захихикали.

Мэрилин подошла ко мне и помогла встать.

– У тебя всё нормально? – спросила она.

Я взялся за её руку и встал.

– Да, да, спасибо, всё нормально.

Мы смотрели друг на друга секунду или две. Но мне это показалось целой вечностью. В какой- то момент я даже подумал, что она собирается поцеловать меня прямо здесь, на глазах у всех, в надувном замке. Но, к счастью для меня, снаружи постучали.

– Встреча окончена, ребята! Закругляйтесь, клиенты идут!

Атанасио хлопнул ладонью по надувной стенке, и замок заколыхался.

– Выходим, живо, – повторил он.

Так завершилась вторая встреча Футбольнейших. Она закончилась ничем, потому что мы не успели принять никакого решения. Из-за этого мы с каждой минутой всё больше злились друг на друга.

Покидая замок, я бросил взгляд на Камуньяса. Я хотел поговорить с ним. Хотел сказать, что мечтаю, чтобы всё стало как раньше. Что я ему верю. И очень жалею, что прошлым вечером проголосовал против него.

Но увы: ничего из этого я не смог ему сказать. Потому что Камуньяс ушёл с Тони.

Дела становились всё печальнее. Футбольнейшие находились под угрозой исчезновения. Нас могли выгнать из нашей же футбольной команды. А если не из команды, то из Лиги уж точно! Но даже если предположить, что ничего этого не случится (фантазировать же никто не запрещает), мы с моим лучшим другом не разговариваем, и это ужасно.

Короче говоря, всё было очень и очень плохо!

17

– Они всё лето тренировались, – сказал Фелипе.

– Они наняли профессионального английского тренера, – добавила Алисия.