Тайна Пушкинской улицы

– Нет, – уверил Славик. – Да вы в зеркало поглядите.

Человек подошёл к одной дверце машины, к другой, сел за руль, вышел, ещё раз повертелся у стекла и, сняв вещицу, осторожно её свернул, довольно покряхтев. Всё. Он был открыт для перспектив.

Хотелось смеяться и хвастаться. Гигантское, раздутое чувство превосходства перестало щемить крохотным преимуществом где – то там, под рёбрами, а, как могло, вылезало наружу и обволакивало с ног до головы.

– Ты чего, Борисыч, в плащ – палатке? – подняли на смех важного инспектора подъехавшие к нему коллеги.

– Тихо, – цыкал в их сторону человек, поглубже натягивая капюшон. – Чтобы не видно было. Это плащ – палатка – невидимка.

– А-а, – хохотал самый молодой. – То-то мы тебя на дороге не разглядели. Где Борисыч? А нет его. – Молодой утирал слезу и устало смеялся.

– Молчи, пустобородый, – огрызнулся Жердин, поясняя другим в досаде. – Как её одел, машины, будто нарочно, тише ехать стали.

– Оно понятно, – не унимался повеса в чине лейтенанта. – Едут и думают: ба – галлюцинация. Тридцать градусов по Цельсию, а впереди гаишник в плаще. Поневоле медленней поедешь.

Жердин ещё немножко постоял, понимая, что в чём – то ребята правы, и сняв жаркую одёжу, попытался припомнить молодца, что всучил ему демисезонный наряд. Но не помогла даже профессиональная память – и марку, и номер машины он забыл.

Славик сорвался с места, моля бога о послании ему спокойного вечера и безмятежной ночи. Уже и до дома было рукой подать, а у ангела – хранителя возникло странное чувство дальнейшего безудержного веселья, о котором он, собственно, не радел. Мальчишка остался с гаишником, Славик сам видел, как тот, довольный приобретением, раздобыл зеркальце и радовался, надевая – снимая капюшон, словно попавший в сказку юнец.

– Это что, – раздалось в салоне неожиданно громко.

Мужчина, поневоле, ступил по тормозам, но, взяв себя в руки, продолжил долгий путь к дому. Голос шёл с волны 77.7 и пальцы, потянувшиеся к радио проигрывателю, нажали кнопку автоматического поиска иных волн с другими радиопередачами. Те исчезли, предоставив эфир маленькому Яну.

Тогда Славик решил поставить диск, но, заглотив тот, прибор тут же его выкинул с разворотом. По всем признакам, мальчуган хотел общения.

Ангел – хранитель усмехнулся. Он повертел головой из стороны в сторону.

– Ты ко мне – то чего подсел? – проговорил он, обращаясь к тому в сторону радио. – Других дел, что ли нет?

– А я всё успею, – ответил ребёнок, возникнув на сидении рядом с водителем. – Вот сделаю тебя счастливым и уйду.

Славик снова почувствовал дурноту в голове. Беспричинно захотелось пить.

– Добрый мальчик, что я тебе плохого сделал? – шея развернула голову, и та вдруг застыла от изумления.

На сидении сидел сам Славик, только очень маленький, Славик – шестилеток, собравшийся в подготовительную группу детского сада.

– Что, узнал? – обрадовался Ян. – Здорово, да? Ты на дорогу иногда смотри.

Мужчина очнулся. И вовремя. Впереди на огромной скорости приближался автомобиль. Чёрная точка росла безысходным провалом и поглотила бы человека, не будь у того достойной реакции. Водитель “Мерседеса” так же принявший участие в исправлении опасного положения, по прошествии того, нашёл возможным потерять дополнительное время. Колёса взвизгнув, сделали разворот и припустили за увернувшейся “Вольвой “.

Рвение, с которым водитель хотел догнать ангела – хранителя, позволяла предположить, что ему не безынтересен адрес автомобильной школы, в которой Славик когда – то учился.

– Что это за номер – 666? – поинтересовался Ян, усаживаясь на место.

– Сейчас узнаем, – ответил на это Кисель, нервно поглядывая в боковое зеркало.

“Мерседес “приблизился очень быстро и, просигналив, попросил остановиться.

– Видно, не скоро я попаду домой, – вздохнув, владелец “Вольво “взглянул на себя маленького. Неизвестно отчего, в душе родилось сострадание.

– Не хочешь на себя смотреть – не надо. Я думал, весело будет, – вспыхнув, как первоначально зажигается бенгальский огонёк, малыш преобразился в себя обычного.

– Почему с твоим появлением у меня стало так много проблем? – Вопрос был в никуда. Кисель, глядя на вышедшего из машины хозяина “Мерседеса “, внутренне собрался.

– Разве это проблемы? – поддержал Ян. Он с интересом рассматривал того же человека, что приближался яркой гавайской тучей в рубахе, с неизменными пальмами по низу и фиолетово – розовым закатом на плечах.

Медленно, вперевалочку шагающие ноги были обуты в крокодиловую кожу и стоячие, словно накрахмаленные штаны. Рубашка накатывала на живот одной высокой волной – мечтой любого заядлого серфингиста. На атрибуты культуры примитивизма смотреть смысла не было.

– Я тебе помогу, – твёрдо сказал Ян, обращаясь к своему знакомому, вполне подходящему для приятельского общения. Обладатель ценных качеств, среди которых на первом месте стояли чувство юмора и непременная отходчивость, ребёнку нравился.

– Не смеши, – ужаснулся предложению Славик. Ещё не хватало разговоров о том, что Кисель при выяснении отношений, привлекает детей в качестве основного аргумента.