Тайна Ретта Батлера

— Не твое собачье дело, мексиканская свинья.

— Ты поосторожнее, — вдруг насупив брови, произнес Мигель Кастильо, — неизвестно, кто из нас большая свинья.

— Ах ты…

Мигель быстро втянул голову в плечи. Но кулак Фреда уже нанес ему сокрушительный удар в грудь.

Мигель скорчился и осел на пол.

— А ну, вставай, пока я не начал тебя молотить как вчера.

— Не надо, Фред, не надо. Я буду послушным пленником.

Он поднялся, сплюнул под ноги кровь и двинулся за Фредом.

— Если ты, мексиканец, только попробуешь рыпнуться, я тут же всажу пулю тебе в голову.

— Может быть и всадишь, — тихонько прошептал Мигель, — но думаю, приятель, что у тебя это не получится.

На улице было довольно многолюдно. Все двигались в сторону большого шатра, где должна была продолжиться ярмарка.

— Эй, Фред, кого это ты ведешь? — спрашивали знакомые у Фреда.

— Да так. Поручили доставить куда следует этого дезертира.

— Что, он убежал из армии? — глядя на мундир, интересовались прохожие.

— Да, убежал, совсем, скотина, не хочет служить. А жалование получил и смылся, да еще мародерствовал. Вот мне и поручили отвести его к шерифу.

— Правильно. У нашего шерифа последнее время очень мало работы. Я думаю, он обрадуется, — сказал старичок в пенсне.

Он опирался на трость и, прихрамывая, шагал со своей супругой в сторону шатра.

— Послушай, Фред, а может, мы с тобой как-нибудь договоримся? И решим это дело полюбовно, — вновь завел разговор Мигель Кастильо.

— Мы с тобой, мерзавец, обо всем договорились. Мне нужны три тысячи долларов. Ты же мне их не дашь, — сказал Фред.

— Сейчас, сегодня не могу, но думаю, что завтра, в крайнем случае, послезавтра они у меня будут.

— Конечно, завтра или послезавтра! Так я тебе и поверил. Где я найду тебя, чтобы получить причитающееся мне за твою голову?

— Меня? Да, меня все знают, в любом поселке, в любом городке, меня знают, Фред. И тебе любой скажет, где сейчас Мигель Кастильо.

— Что ты говоришь, ты такой умный, что будешь Мигелем Кастильо, и не сменишь имя, и не нацепишь на себя что-нибудь, вроде монашеской сутаны?

— Нет, Фред, это ни к чему. Хотя я и очень набожный человек, но сутану надевать не буду.

— Конечно же нет, потому что будешь болтаться в петле.

— Но, Фред, послушай, у меня есть очень богатый брат, очень богатый. Он даст тебе за меня пять тысяч долларов.

— Знаешь, приятель, лучше три тысячи надежных, чем пять ненадежных. Я это давно понял. Тем более связываться с таким дерьмом, как ты, мне нет охоты.

Фред резко дернул цепь, Мигель споткнулся и рухнул на колени.

— Вставай, грязный мексиканец, пошли.

Они так и двигались через весь городок к площади, туда, где находился дом мирового судьи и помощника шерифа.

Встречные оглядывались на Мигеля Кастильо, удивлялись широте плеч Фреда.

— Какая смешная пара, — сказал один пожилой мужчина другому, — первый — такой большой здоровяк, а второй, тоже довольно крепкий, но рядом с ним выглядит совсем пигмеем.

— Да, как лошадь и мул, — заметил его приятель, и они зашагали по улице в сторону ярмарки.

А оттуда уже слышались голоса зазывал.

Кто-то расхваливал лошадей, кто-то пшеничную кашу, виски, седла, револьверы, порох.

— Послушай, Фред, — опять взмолился Мигель Кастильо, — я совсем не могу идти, мне хочется свернуть за угол.

— Делай прямо в штаны, мне все равно.

— Но, Фред, будь хоть немного милосерден, хоть капельку.

— Ну, чертово отродье, — выругался Фред, оглядываясь по сторонам.

Но на центральной улице, по которой они шли, было многолюдно: женщины, мужчины, везде сновали люди.

— Фред, я не вытерплю. Будь же ты милосердным. Выполни мою последнюю волю. Ведь последнюю волю каждого смертника грех не исполнить.

— Ты хочешь сказать, что твое последнее желание — это спустить штаны и помочиться.

— Не только помочиться, — прохрипел Мигель Кастильо, — мне надо… по-большому.

— Ах ты, грязный мексиканец, так ты еще ко всему и труслив. От страху перед виселицей готов наделать в штаны.

— А можно подумать, что ты, Фред, не боялся бы, если бы тебе грозила виселица.

Фред задумался, посмотрел вверх, потом себе под ноги.

— Ладно, сейчас свернем. Я знаю здесь переулок и заброшенный дом, там и справишь свою нужду.

— Спасибо, Фред, — выдавил из себя слова благодарности Мигель Кастильо, — я знал, что ты честный человек и уважишь волю смертника.

— Я бы не уважил, но как-то неприлично вести к мировому судье тебя с полными вонючими штанами.

— Послушай, Фред, а как ты снимешь с меня кандалы?

— А это не твоя забота. Снимут те, кому это надо. Зато я уверен, что ты не убежишь. Шагай, веселей.

— Да не могу я веселей, я еле иду.

И тут из раскрытых дверей лавки, торгующей сбруей, выскочил невысокий однорукий мужчина в шляпе, надвинутой на самые глаза.

— A-а, тебя поймали, грязная скотина, — и мужчина кинулся со сжатым кулаком на Мигеля Кастильо.

Тот едва успел пригнуться.

— Я тебя сейчас убью, убью! Я тебя узнал, мексиканец. Это ты, ворюга, украл у меня всех лошадей и еще прострелил мне руку.

— Радуйся, что я прострелил тебе руку, а не голову.

Мужчина размахивал обрубком руки перед носом Мигеля Кастильо.