Тайна римского саркофага

Бессонный с невозмутимым лицом наблюдал, как обычно тихие, словно мыши, служащие посольства, потеряв восточную степенность, бегали с этажа на этаж с кипами папок и бумаг. Часть бумаг была сожжена в каминах, и вокруг виллы несколько дней летали черные хлопья обгоревшей бумаги, Каждый день из дверей посольства служители выносили несколько огромных кожаных чемоданов. Их заталкивали в машины и увозили на север Италии.

А вскоре все таиландцы предусмотрительно покинули виллу. Перед отъездом один из сотрудников посольства вручил Бессонному ключи от опустевших комнат и попросил его остаться сторожем покинутого здания. Эта обязанность не тяготила Бессонного, наоборот, она сулила ему значительные выгоды. Ведь респектабельная вилла, не вызывающая подозрений, может служить делу борьбы с фашистами! Вот о чем думал Бессонный, принимая ключи от низенького большеголового таиландца.

Вскоре на «виллу трех слонов» стали тайком приходить люди, совсем не похожие на недавних ее обитателей. Это были итальянские рабочие и крестьяне, советские военнопленные, которым удалось убежать из немецких концентрационных лагерей. Они приходили в рваной одежде и с пустыми руками, а уходили с гранатами в карманах и автоматами под немецкими шинелями. Их прошло здесь не десять и не сто – несколько сот.

Но на «вилле трех слонов» было всегда тихо. Рыскавшим всюду и ко всему принюхивавшимся солдатам фашистской милиции и в голову не приходило заглянуть в этот мертвый дом. Они только похихикивали над долговязым и вежливым велосипедистом, в одно и то же время выезжавшим из ворот виллы с неизменной корзиной для зелени. Если бы они покопались в ней, то под пучками петрушки и сельдерея увидели бы патроны, пистолеты, одежду и заграничные паспорта. А если бы они зашли на виллу вечером и спустились в подвал, то услышали бы, как работает радиоприемник.

Очень часто Бессонный, переодевшись, покидал виллу тайными ходами: он прекрасно знал схему городской канализации, знаменитых римских катакомб. Он появлялся в квартирах итальянцев, прятавших у себя партизан, переводил «гостей» на новые места, передавал задания центра.

Алессио – Бессонный – держал в руках нити более чем сорока конспиративных квартир в Риме. Он узнавал через итальянских друзей о прибытии новых групп военнопленных русских и устраивал их побеги. Он же разработал не один план действий партизан. Не случайно советские люди, сражавшиеся в Италии, тепло называли его «наш верный связной».

Так в бывшем таиландском посольстве образовался один из подпольных центров борьбы против фашистского режима.

Впоследствии несколько итальянских газет посвятят русской секретной организации целый ряд статей. «Одна из самых необычных секретных организаций, – писала «Л'епока». – Ее центр – «вилла трех слонов» – таиландское посольство. Советские пленные, одетые в форму немецких солдат, поют советские партизанские песни. В посольство приходит, например, седой священник, а выходит оттуда уже молодым немецким солдатом».

В газетах описывалась встреча с советским летчиком, который был сбит над Берлином, но сумел добраться до Рима. Летчик скрывался от немецких фашистов у Бессонного. Укрывать летчика помогал русский врач-эмигрант Федор Петрович. Это был самый удивительный врач во всем Риме.

Бессонному приходилось видеть этого человека в самых различных, а порою и неожиданных одеяниях: то в немецком офицерском мундире, который ладно сидел на его высокой статной фигуре, То в безупречно сшитом смокинге с белым жилетом и белой бабочкой, то в живописно потрепанной куртке мастерового. Федор Петрович, без всякого сомнения, обладал талантом перевоплощения, которое так нужно в подпольной работе.

Ему приходилось нередко «менять маскарад» – перекрашивать волосы, приклеивать усы, но ближайшие друзья Федора Петровича знали, что волосы и глаза у него светлые, лицо красивое, с четкими чертами, словно выточенными искусным резцом. Любой человек, впервые познакомившийся с русским врачом, чувствовал в нем неукротимую волю и сдержанную силу.

Дамы в фешенебельных салонах считали его очаровательным, галантным кавалером, рабочие римских предместий охотно выпивали со «свойским парнем», немецкие офицеры были уверены, что этот врач – отпрыск какой-нибудь старинной прусской семьи, подарившей Германии нескольких бравых офицеров и генералов.

– Вообще-то, – не раз говорил Федор Петрович, – больше всего мне нравится ходить с докторской сумкой – очень она удобна для конспирации. В нее можно спрятать все, что угодно: и оружие, и литературу, и одежду на двух человек.

Разумеется, чтобы успешно играть свою роль, нужно было быть человеком высокообразованным. Федор Петрович был именно таким. Он свободно изъяснялся на русском, немецком, итальянском и других европейских языках.

В ноябре 1943 года на одной из улиц Рима были обнаружены трупы двух немецких офицеров. Впрочем, когда их нашли, нельзя было сразу сказать, что это именно офицеры: на убитых эсэсовцах не было ни мундиров со знаками отличия, ни фуражек, ни сапог.