Тайна России

Причем еврейский "национальный очаг" в Палестине впервые был провозглашен в Декларации Бальфура (министр иностранных дел Великобритании, масон), при "непосредственном участии в ее подготовке" упомянутого члена Верховного суда США Л. Брандейса — это произошло в 1917 г., в одну неделю в Октябрьским переворотом в России…

Все это вместе взятое — в том числе случайные совпадения — не могло не произвести впечатления. В 1920-е годы стала чрезвычайно популярной тема "мирового жидо-масонского заговора", якобы целенаправленно действовавшего и на Западе, и в советской России. "Протоколы сионских мудрецов" вышли на многих языках (даже на арабском и китайском); в Англии они были напечатаны в солидном издательстве и обсуждались в английском парламенте.

Обеспокоенная газета «Таймс» (владелец которой, лорд Нортклифф, был большим другом еврейства), сравнивая "пророческие предсказания" «Протоколов» с происходящим в России, писала, что большевистские лидеры — в большом проценте евреи, образ действий которых соответствует принципам «Протоколов». От "этого жуткого сходства с событиями, развивающимися на наших глазах", "нельзя просто так отмахнуться". Утверждение, что «Протоколы» сфабрикованы русскими реакционерами, "не затрагивает самой сути «Протоколов»; "необходимо объективное расследование", иначе "это питает огульный антисемитизм" [90]…

Только на этом фоне можно понять и последующее трагическое развитие в побежденной и униженной Германии: это была реакция — конвульсивная, слепая, злая, перечеркнувшая собственные духовные ценности — реакция крайне правых вил на победу их противников в Первой войне… И лишь ценою еще одной мировой войны масонству в Европе удалось утвердиться окончательно, а еврейству — создать свое государство…

Их усилия и в промежутке между войнами добавляли новые факты в рассматриваемую теорию заговора. Тот шовинизм, который отметили А. Кестлер и Х. Арендт, приобрел новые черты во многих лидерах политического сионизма, стремившихся повторить в Палестине ветхозаветные "войны Яхве". В. Жаботинский прямо утверждал расовое превосходство евреев "детализированной расовой теорией" развитой им в ряде статей" (например: «Раса», 1913). Ш. Авинери обращает внимание, что "в год прихода нацистов к власти в Германии Жаботинский пишет в подобном же духе в брошюре под названием "Лекция по еврейской истории", изданной организацией Бейтар на идише в Варшаве (1933) [91].

Заметим, что В. Жаботинский тогда же в 1932 г. вступил в масонство, но пробил в ложе недолго [92]. Видимо, потому, что свой собственный «орден» — Бейтар — увлекал его больше. В статье "Идея Бейтара" (1934) Жаботинский ставит этой военизированной еврейской организации такую цель: …превратить Бейтар в нечто вроде мирового организма, такого, который будет способен по знаку из центра в тот же миг осуществить всеми десятками своих рук одно и то же действие во всех городах и государствах" [93]…

Вторая мировая война дает новые совпадения, впечатлившие сторонников "единой тайной руки" союз демократий и тоталитарного СССР как в войне, так и в создании еврейского государства… Лишь испуг Сталина перед симпатиями собственных евреев к Израилю и начавшиеся антиеврейские чистки в советском руководстве в конце 1940-х годов заканчивают этот период совпадений, ставя все на свои места: начинается холодная война… Удивительно, что Дуглас Рид и после этого, уже в подавлении Венгерской революции 1956 года находил "продолжение еврейско-талмудистского руководства революцией в ее центре в Москве" [94].

* * *

В ваши дни, ретроспективно, можно лучше понять происходившее в России в промежутке между мировыми войнами, в том числе причины и движущие силы революции. Но в те годы часто приходилось судить по отвлекающим внимание внешним признакам, причем ни Запад (затушевавший свое предательство России), ни большевики (приписавшие все революционные лавры себе) не были заинтересованы в объективном анализе происшедшего. (Возможно, именно этим объясняется замалчивание масонской темы в советской школе и историографии, что просто удивительно в сравнении со значением масонства в формировании западного общества.)

Поскольку из этих событий вырастает вся история XX века вплоть до наших дней, то и сегодня мало кто заинтересован в объективном анализе. Это приводит, с одной стороны — к крайности черно-белых трактовок, с другой — к отметанию всей проблемы как "черносотенного мифа". Поэтому даже на основании безупречных источников трудно писать на столь табуированную тему в столь телеграфном стиле — где каждый факт заслуживает отдельной книги. На эту психологическую трудность жалуются многие видные историки, обставляя даже несомненную информацию осторожными амортизаторами-извинениями. Тем же, кому все это кажется "черносотенным мифом", следует заглянуть хотя бы в указанные источники, в еврейские и масонские энциклопедии по всем затронутым темам, событиям, именам — сводя информацию воедино. Многое, конечно, еще предстоит уточнить тем исследователям, которые (хочется надеяться) получат доступ к документам в архивах.