Тайна семи

Неважно, что она не знает, кто злоумышленник, подумал я, и уж тем более не к лицу мне, мужчине, сетовать на то, что эта несчастная женщина что-то упустила из виду. Когда четко представляешь, что произошло, тогда и поймешь, кто тому виной.

И непременно узнаешь, кто убийца. И узнаешь, наконец, настоящее имя Люси.

Вот какую историю она нам рассказала.

Делия с Люси оставались в доме Вала весь первый день и бо́льшую часть второго. Там были кое-какие запасы – яйца, из которых они жарили яичницу, солонина, какие-то непонятные специи и большой кувшин столового вина. И они решили, что заплатят Валентайну за эти продукты, когда вернутся домой. Сестры сидели и болтали, Джонас мастерил новый флот с мачтами из тонких щепочек и обрывками газеты вместо парусов, и единственной целью создания этой армады было пустить ее затем в топку камина и наблюдать за тем, как пылают, словно в жаркой битве, хрупкие суденышки. Когда болтать надоело, они обследовали небольшую библиотеку Вала, где книги находились просто в образцовом состоянии (лично я всегда недоумевал, зачем Вал хранит эти книги, ведь прочитав, он помнил каждую практически наизусть). Ну, а затем перешли к окну и наблюдали за тем, как борются с ветром и снегом немногочисленные прохожие на Спринг-стрит. И до женщин лишь с запозданием вдруг дошло, что Мег наверняка подняла тревогу и знакомые о них беспокоятся.

– Джордж часто пропускал службу, был очень занят, а никому из вас и в голову бы не пришло успокоить прихожан, если туда вдруг заявится в истерике бедняжка Мег. Ну, и тогда я предложила посетить воскресную вечернюю службу. – Делия глубоко вздохнула и продолжала смотреть на огонь невидящим взором.

– А сестра была против этой вашей идеи, – предположил Джулиус.

– Люси была напугана, – она сердито смахнула слезинку, выкатившуюся из глаза. – Но могу сказать вам кое-что о привычках сестры. Всякий раз, когда она боялась за Джонаса, то или пыталась скрыть, отмести этот испуг, или отсылала мальчика в другую комнату. Ей была невыносима сама мысль о том, что она как-то повлияет на него, сделает из него труса. И эта мысль постоянно преследовала ее. Словно можно сдержать чисто инстинктивную реакцию! И вот тем вечером она просто не могла заставить себя выйти в темный проулок за домом и отправиться дальше в церковь, что на Уэст Бродвей. И настояла, чтобы пошла я, вместе с племянником. Иначе он вырастет и начнет пугаться собственной тени.

Делия произносила все эти слова ровным спокойным голосом. И тем не менее с каждым новым словом, с каждой фразой напряжение в голосе нарастало. Делия не просто очень любила свою сестру. Люси была ее героиней.

– Но в Абиссинской церкви вас никто не видел, – заметил Джулиус.

– Нет. – Она покосилась в мою сторону. – Кто-то преследовал нас. Шел по пятам. С того самого момента, как мы вышли на Спринг-стрит.

Я всем телом подался вперед.

– Продолжайте!

– И тогда мы нырнули в какой-то проулок. Я увидела заднюю дверцу ресторана, где подают мясные блюда, втолкнула Джонаса, вошла следом, и мы пробежали через обеденный зал, где народу было полно. А потом мы снова вышли на улицу и пустились наутек. Я специально стала петлять по улицам. Прошло минут двадцать, не меньше. И ко времени, когда мы вернулись в проулок за домом вашего брата, никто за нами уже не шел. Сбросили «хвост» и вошли в дом.

Сердце у меня зачастило.

– Можете описать этого вашего преследователя?

– Заметила только медную звезду на пальто, блеснула в свете фонаря. Высокий, ростом примерно с Джулиуса. Ну, и еще вроде бы рыжеволосый.

Шон Малквин, подумал я. Что ж, ничуть не удивительно.

– Мы вернулись в дом, трясясь от страха с головы до пят. А потом увидели, что моя сестра не одна. С ней была какая-то женщина. Потрясающей, просто ангельской красоты – белокожая, волосы золотистые, и держалась с таким достоинством и безупречными манерами.

Я был потрясен. Джулиус вопросительно покосился на меня. Я много рассказывал ему о Шелковой Марш, о том, какой редкостной злобой и мстительностью наделено это создание. И хотя встретились они с Джулиусом лишь единожды, на том издевательском судебном процессе, где я сумел защитить его, он, разумеется, хорошо запомнил женщину, едва не разрушившую всю его жизнь.

– Она представилась, как мисс Марш, и уже собиралась уходить. – Лицо Делии напряглось и словно окаменело; щеки побледнели, и на них особенно ярко, словно созвездия, выделялись веснушки. – Постараюсь не занимать у вас много времени, ибо… – Тут она закрыла глаза. – Чарльз Адамс вовсе не был тем, кем мы думали. Возможно, вам уже известно…

– Не надо торопиться, можно перевести дух, – заметил Джулиус.