Тайна Серебряного Храма

Оставив гномов вздыхать об упущенном враге, Ризидиэль медленно двинулась по проходу, заглядывая за каждый саркофаг.

Хрип раненого Белуна и последовавший за ним звон стали, вдруг раздавшиеся у неё за спиной буквально через несколько секунд, вынудили её прервать поиск Лезля и броситься на помощь союзникам.

Полетевшие в поддержку вампиров длинные эльфийские стрелы с зелёными перьями открыли местоположение затаившегося в глубине склепа лучника. Прикрывая своих, Орт вскинул свой скорострел, но подбежавшая эльфийка, встав перед арбалетчиком, своим телом заслонила любимого от уже нацеленных на его укрытие болтов.

— Эй! Ну-ка в сторону! — зло рявкнул на неё Узкий Глаз.

— Нет! Его нужно захватить живым! — торопливо зашептала девушка. — Потому что…

И в этот миг четвёртая стрела тёмного эльфа отыскала наконец уязвимую жертву, по самое оперение войдя в открытую спину девушки. Окровавленный наконечник вышел из левой груди Ризидиэль, и с него тонкой струйкой закапала ярко-красная кровь.

Девушка удивлённо охнула и, покачнувшись из стороны в сторону, нырнула вперёд, в крепкие руки старика Орта, который, чтобы подхватить эльфийку, был вынужден выронить на пол свой убойный скорострел.

— Эх, дурёха, ну что ж ты наделала, — растерянно запричитал гном. — Он же был у меня на прицеле! Не дала гада кончить, а он вон как тебя отблагодарил. Но ничего, потерпи, сейчас Серый Зверь твою рану посмотрит. Он тебя выходит, можешь не сомневаться!

— Не нужно тащить… оставь… — преодолевая ужасную боль, сквозь зубы зашипела в ответ эльфийка, — рана смертельна… я знаю… Прошу… пообещай, что не станешь его убивать.

— Такому нет прощения! — набычился гном.

— Умоляю… исполни волю умирающей.

Тёмный эльф стрелял практически не глядя, полностью положившись на своё мастерство искусного лучника и чудесную способность зачарованных стрел самостоятельно находить уязвимые места в броне противника.

После первого удачного попадания из стана врагов раздался удивлённый болезненный женский стон, от знакомых интонаций которого у тёмного внутри всё сжалось и словно пелена спала с глаз. Прекратив стрельбу, Лезль внимательно пригляделся к теснящим вампиров гномам и, к немалому своему изумлению, увидел среди них эльфийку, из спины которой немым укором ему торчало зелёное оперение его стрелы.

Подстреленная девушка бессильно рухнула на руки седобородого гнома. В падении её немного развернуло, и Лезль смог частично рассмотреть её лицо. Увиденное лишь подтвердило чудовищную догадку — он только что собственноручно подстрелил свою любимую, ту самую из приоткрытого Мортис воспоминания, чей образ до сей минуты был скрыт пеленой забвения. Но теперь сдерживающая память плотина рухнула, и ошеломлённого Лезля накрыло цунами воспоминаний.

За считанные мгновения вся предыдущая его жизнь промелькнула перед глазами. Под занавес Лезль вспомнил, как убаюканный мечтами о скорой счастливой совместной жизни с обожаемой Ризкой влетел на своём верном Грылафе под зловещую чёрную тучу, как они с грифоном попытались искать спасения в лесу и как, уже почти скрывшись от бушующего ненастья на подвернувшейся лесной полянке, в итоге угодили под жуткую зелёную молнию.

Эта молния переиначила его светлую сущность, сперва выбив из тела гордый эльфийский дух и вскоре вернув в изуродованное тело вывернутую наизнанку, равнодушную ко всему сущему душу тёмного эльфа. Мортис получила в его лице очередного преданного и исполнительного раба — действительно преданного, ведь даже теперь, когда перед ним открылась чудовищная правда его порабощения, он продолжал восхищаться своей госпожой, сумевшей так ловко подстроить ему ловушку.

Но вид любимой с торчащим из груди кровавым наконечником его стрелы, корчащейся в смертельной агонии на руках неизвестного гнома, пробил сковавший душу лёд равнодушия. Не думая больше о вампирах, тёмный эльф швырнул на пол лук, безоружным выскочил из своего укрытия и со всех ног понёсся к умирающей эльфийке.

Удерживающий её гном потянулся было за валяющимся в ногах скорострелом, но девушка что-то горячо зашептала ему на ухо, и седобородый, подняв всё же с пола своё грозное оружие, не стал стрелять.

Подбежав к любимой, тёмный бесцеремонно отпихнул гнома и заключил Ризидиэль в объятия.

— Но-но! Ты, образина! Прочь от неё свои паршивые хваталки! — оскорбился гном, вскинув скорострел. — А то сейчас живо от меня схлопочешь!

Но его уже никто не слушал. Два любящих сердца наконец снова были рядом. Глаза светлого и тёмного эльфов встретились, и остальной мир вокруг на какое-то время перестал для них существовать.

Верный данному эльфийке слову гном сдержался и не выстрелил, но и скорострела не опустил, продолжая держать опасного тёмного эльфа на прицеле.

— Я… я… я не хотел, — давясь рыданиями, первым простонал Лезль. — Я… я не знал… Я даже забыл… о тебе… Ризка… Мне нет прощения!..