Тайна синих озер

А где он мопед держит? В сарае у своего дома, на Школьной. Так что же, лезть в сарай? Б-р-р… еще попадешься! Лучше у почты. Но там обычно много народу на лавке сидит. Значит, сарай… Позвать Макса? А что? Напарники они или кто?

Женька собралась быстро: причесалась, надела красивое платье — синее, крепдешиновое, не забыла и белые гольфики и белые туфли. Подумав, подошла к зеркалу, взяла с полки мамины духи «Красная Москва». Запах приятный, м-м! Может, еще тушью стрелки на глазах подвести? Нет, это уже слишком. Еще мимо колодца идти, а там народ. Скажут: «Ничего себе! Отличница, а глазки подводит. С этих-то пор!»

Девушка не шла — летела! Мимо колодца…

— Здрасьте, тетя Таня… Баба Лида, здрасьте…

— Здравствуй, здравствуй, Женечка. Ты куда это такая красивая?

— Да так… по делам.

— Эх, молодежь. Все у них какие-то тайны. Вот в наши-то времена…

— Ивановна! А ты танцы-то их видела?

— Одни фокстроты, поди?

— Сама ты фокстрот! Про почтальона-то слышала?

Вот тут Женечка навострила уши. Остановилась, нагнулась, делая вид, что поправляет гольфы…

— Ты, Танюша, про нашего, что ль, почтальона говоришь, про Славу Столетова?

— Ну да, про него. Про кого же еще-то? Говорят, милиция про него справлялась.

— Да ты что!

— Да-а. Никандровна сама слышала, когда с письмом приходила. А почтальон-то на похороны уехал. Умер у него кто-то.

— А! То-то, смотрю, его не видать, Авдотья почту носит.

«Нет почтальона! Уехал. Тем лучше! Никто тогда и не помешает… Так! Сначала — за Максом. Скорее».

Скорее не вышло — задержалась у дома Потаповых. Дачник Мельников как раз выкатывал мотоцикл. Распахнул тяжелые воротные створки, некогда выкрашенные в голубой цвет, от которого остались одни ошметки.

— Здравствуйте, Женечка! Какая вы нынче нарядная! Про гербарий помните? Можем хоть прямо сейчас.

Дачник, как всегда, выглядел франтом. И пусть кирзовые сапоги, старые галифе и куртка — зато белая выглаженная рубашка и тоненький, веревочкой, галстук, на зависть всем местным модникам!

— Ой, Михаил Петрович, здравствуйте. Не, сейчас я не могу, спешу. Давайте в другой раз.

— Как скажете, душа моя! Договоримся. А куда вы спешите, если не секрет? А то подвезу, — Мельников радушно кивнул на мотоцикл. — Нет, в самом деле.

— Спасибо, Михаил Петрович, мне тут рядом…

Максим оказался дома. Один. Мать была на работе, сестра Катя тоже куда-то ушла.

— А, это ты… — он выглянул из сарая на стук в дверь. — А Катька в школу ушла, в бригаду записываться. Говорит, с завтрашнего дня у вас практика на учхозе. Ну, палки да камешки за трактором подбирать.

— Ой, а я и забыла! — совершенно искренне воскликнула Женечка. — И правда ведь — на учхозе. И мне надо записаться…

— Да Катька запишет!

— Ага… Макс, я не к Кате — к тебе.

Девушка сбивчиво рассказала про почтальона. Вернее сказать, напомнила.

— В сарай? — насмешливо прищурился Макс. — И что ты там найти хочешь? Чистосердечное признание почтальона? Отпечатанное на машинке в трех экземплярах?

— Издеваешься? — Женька сверкнула глазами. — Ну так я сама…

— В таком виде только по чужим сараям лазить! А вообще глупая затея, Жень. Милиция уже все…

— Это с тобой — все! А со мной… с дядей Федей… А, да что с тобой говорить!

Обиженно скривив губы, девчонка развернулась и побежала прочь.

— Эй, ты куда? Да постой же! Вот дурочка-то… — Максим с усмешкой покачал головой и сплюнул. — Ну, флаг тебе в руки. Барабан через плечо! Ветер в широкую спину!

Как раз в это время к забору подъехал мотоцикл с коляской. Мотоциклист заглушил двигатель и помахал рукой:

— День добрый, молодой человек! Хороша нынче погодка, не правда ли?

— Да уж… Здравствуйте.

Узнав соседского дачника Мельникова, юноша вежливо поздоровался и улыбнулся.

— А куда же это подружка ваша сломя голову бросилась? — хитровато прищурился Мельников. — Этак только в милицию — со всех ног… Паспорт получать.

— До паспорта ей еще как до Парижа пешком. — Максим покусал губу, задумчиво почесал подбородок, уже тронутый первым юношеским пушком. — Говорил же, так нет… Все по-своему!

— Что же вы хотите, молодой человек? Женщины — они такие.

Тем более эта. Не зря ведь Горемыкой прозвали…

«Не хочет помогать — и не надо! Обойдемся и без него. — Женька уже не бежала — шла быстрым шагом, растрепанная, в расстроенных чувствах… — Нет, ну надо же, даже не захотел! Хоть бы до сарая проводил, постоял бы на стреме… помог бы открыть — вдруг там замок? Да, наверняка замок — почтальон же уехал. И что же тогда идти? Зачем? А вот затем! Потому что так надо. Пусть знает!»

Двухэтажный деревянный дом в конце Школьной улицы, на самой окраине. Уютный чистенький дворик, тополя. За домом — огороды, сараи, сразу за ними — лес.

Два этажа — четыре квартиры. На двух — издалека видно — замки. Обычные, навесные. Значит, нет никого. Ну, понятно — люди на работе. Сейчас разве что ребята могут быть — каникулы. Ну, или в отпуске кто…

— Ваня, Ванечка… — дверь нижней квартиры распахнулась, и на крыльце показалась женщина лет тридцати, в светлом летнем платье и шляпке.

Женька поспешно спряталась за тополь.