Тайна скарабея

Рая легла на деревянный пол лодки, там хотя бы можно было укрыться от сухого ветра. Балое завел мотор и направил лодку перпендикулярно ветру, чтобы сопротивление было наименьшим. Избегая шума, Балое запустил мотор вполсилы, но этого хватало, чтобы двигаться вперед.

На обычно спокойной воде Нила в эту ночь поднялись волны, каких Жак еще не видел. Они бились о нос лодки, словно хотели перевернуть ее.

– Без паники! – закричал Балое, преодолевая ветер. – У нас получится!

Но скорее это было сказано в утешение самому себе. Он напряженно всматривался в темноту, и ему было трудно разглядеть западный берег. Восточного берега, к которому требовалось причалить, он не видел вообще.

Балое скоро отказался от мысли пересечь Нил в этом месте. Он боялся, что лодку отнесет ветром, и включил мотор на полную мощность. Только так можно было держать курс.

– Ты ориентируешься, где мы находимся? – испуганно закричала Рая из своего укрытия.

– Откуда я знаю, – отозвался Жак. – Темно хоть глаз выколи. Но не важно, где мы. Главное, что не в Абу-Симбел.

Рая кивнула и еще крепче ухватилась за край лодки. Иногда она осторожно поглядывала через борт, но после того как несколько раз волна хлестнула ей в лицо, покорилась судьбе. Она доверилась Жаку. Он не просто хотел выглядеть героем, а очень старался вести себя мужественно.

Она не знала, сколько прошло времени, когда гребной винт взвыл и заработал с перебоями. Балое проморгал торчавшую из воды ветку пальмы. Они не заметили, как оказались в сотне метров от берега.

Как понял Балое, в этом месте водохранилища образовалась естественная бухта, вполне подходящая для того, чтобы переждать хамсин.

Балое не мог сказать, как далеко они сейчас от Абу-Симбел. Он не знал дороги вверх по Нилу. Из воды поднимался песчаный пляж, и к нему можно было причалить. Дальше виднелась большая скала, под которой можно укрыться.

На полной скорости Балое направил лодку к берегу. Нос с шумом зарылся в песок. Жак с Раей выпрыгнули и побежали к утесу. В лицо сотнями иголок впивался песок, который швырял ветер. Добравшись до подветренной стороны скалы, они присели на корточки и прислонились к ней спиной. Оба, не сказав ни слова, так и просидели до рассвета.

Втайне Балое уже жалел, что ввязался в эту авантюру. Его терзали сомнения, не лучше ли было отправиться в Судан на корабле. Как только буря уляжется, Нил будут обыскивать с самолетов, а Курош, the Eagle, – чертовски хороший пилот, известный своими бреющими полетами.

Они надеялись, что утром хамсин уляжется и появится возможность продолжить путешествие, но надежды эти не оправдались. Буря бушевала над Нилом сильнее, чем ночью. Балое вышел из укрытия, чтобы взглянуть на лодку, и насмерть испугался.

– Рая! – закричал он и растолкал ее. – Рая, лодка исчезла!

Рая вскочила, подбежала к месту, куда они ночью причалили, и уставилась на канавку, оставленную носом лодки. Балое взглянул на северо-восток и указал на середину реки. Там, словно скорлупа грецкого ореха, раскачивалась их лодка. Рая и Жак, обнявшись, заплакали.

– Это моя вина, только моя, – говорил Балое. – Я не имел права подвергать тебя такой опасности!

– Ерунда! – пыталась утешить его Рая. – Я тебя вынудила. Может, и был другой способ сбежать из Абу-Симбел. Но мы вместе решились на это и вместе с этим справимся.

Балое горько улыбнулся:

– И как? Без лодки, без воды, без еды. Как?

В действительности их положение было безнадежным, и бессмысленно заниматься самоутешением. Слово «самоутешение» Рая Курянова ненавидела так же, как слово «КГБ».

– Верблюды! – бодро сказала она. – Они могут обходиться без пищи и воды до десяти дней, а на караванных путях каждые десять дней встречаются колодцы.

Сказанное Раей вызвало у Балое усмешку. При всей твердости характера и образованности Рая иногда вела себя как ребенок.

– К сожалению, мы не верблюды, – ответил Жак, – и, к несчастью, сейчас не на караванном пути, а на берегу водохранилища.

– А можно пить воду из Нила?

– Конечно, можно, вопрос только в том, сколько болезней ты при этом прихватишь.

Местами над водой отчетливо виднелись верхушки пальм, росших когда-то у берега. Ветер и волны настолько обтрепали листья, что голые ветви беспомощно били по воде, как руки утопающего.

– И сколько будет продолжаться хамсин? – спросила Рая. Они просидели под спасительным утесом еще два часа.

– Наверняка этого сказать нельзя, – ответил Жак и стряхнул песок с лица. – Обычно через пару часов все заканчивается, и небо становится абсолютно чистым. В Верхнем Египте хамсин может бушевать и три дня подряд, а небо остается желто-серым, будто грязная льняная тряпка.

Они сидели, прижимаясь друг к другу, под скалой, когда около полудня ветер стал постепенно стихать, но небо не прояснилось. Балое знал, что это значит: буря затихала ненадолго, как бы переводя дыхание, чтобы потом разразиться с новой силой.