Тайна Соколиного бора

— Кончили работу — вышли все во двор, руки моют, а шнур уже горит. Один только шеф-немец там еще лазил, инструменты проверял. А бочка как ахнет! Будто из пушки выстрелили. Запылала вся мастерская. А Петро — как ни в чем не бывало. «Гасите!» кричит, а сам с ведром воды к огню лезет…

— Руки немного обжег, — виновато сказал Петро и показал не по-детски большую, обмотанную грязной тряпкой руку.

— Немцы устроили всем допрос, ну и допытались, что пьяный шеф сам случайно бочку поджег. На том дело и заглохло! — закончил рассказ Сергей.

Василек с интересом и уважением смотрел на Петра. Вот на что способен этот головастый мальчик! Способен и строить, способен и уничтожать, если нужно.

Сергей уже перешел на другое:

— Или вот Витя со своими пионерами. Ты знаешь, что они сделали? Позавчера на улице Ленина остановилась колонна, машин двадцать…

— Двадцать две, — поправил Витя и снова посмотрел на Василька широко раскрытыми глазами.

— …Фрицы кинулись в кафе погреться с холоду. А когда вышли, ехать уже было нельзя. До утра латали и клеили скаты.

— Вот это здорово! — хвалил ребят Василек.

Сергей с победоносным видом оглядел своих друзей.

Этот взгляд означал: вот, мол, что про нас говорят настоящие партизаны!

Потом он сказал:

— В нашей организации уже четырнадцать человек. Мы — это штаб.

Василек невольно приосанился. Он чувствовал себя здесь не просто гостем, а представителем командира. Понимали это и ребята. В нем они видели посланца того человека, о котором ходили легенды, от одного имени которого дрожали, как псы на морозе, фашисты.

— Будьте только осторожны. Смотрите, чтоб…

Сергей не дал Васильку договорить:

— Нет, хлопцы у нас проверенные. Мы так просто не берем.

— Правильно! — одобрил Василек. — К людям нужно приглядываться. Примете одного слабого духом, а он всю организацию провалит. И тогда…

Ребята слушали Василька и, может, впервые почувствовали, какая опасность каждую минуту угрожает им.

— Это правда, — прошептал Сергей.

— Наш командир передал вам привет и горячую благодарность за боевые дела, а также очень просил быть осторожными. А главное, поручил вам чаще портить немцам связь: телефон, телеграф.

— Это можно, — сказал Петро своим хриплым голосом. — Мой приятель, Вася Корячок, на подземной сети работает. Немцев страх как ненавидит!

— Это мы сможем, — заверил и Геннадий.

Василек пообещал ребятам:

— Я вас попробую связать с городскими подпольщиками.

— С подпольщиками!.. Это дело! — одним духом выпалил за всех Сергей и погрозился куда-то в пространство: — Держись тогда, фашисты!

Василек вспомнил о листовках и бережно достал их из-за подкладки сапога.

Друзья Сергея набросились на них, как голодные на еду. В листовках были напечатаны сводки Совинформбюро о событиях на фронтах и обращение партизан к народу.

Мать Сергея дрожащими руками взяла одну листовку. На глазах женщины выступили слезы.

В комнате стало так тихо, что казалось — здесь не было ни одной живой души… Тишину нарушила мать:

— Всем бы прочитать! Какая б это радость была для людей!

— Все и прочитают, — уверенно сказал Сергей, и его глаза сверкнули.

— Сегодня и расклеим, — отозвался Геннадий, словно это было давно решено. — Нужен только клей.

— Есть гуммиарабик! — Сергей пошарил под столом и достал оттуда целую бутылку.

Разлив клей в коробочки из-под ваксы, ребята собрались выходить.

— Клеить там, где немцы вывешивают свои объявления! — приказал Сергей. — Там не так быстро сорвут.

Ребята вышли.

…На другой день, проходя по улицам города, Василек видел в двух местах знакомые листки, наклеенные поверх гитлеровских извещений. Все время подходили новые и новые люди, быстро пробегали глазами листовки, бросали осторожные взгляды по сторонам и поспешно отходили с высоко поднятыми головами.

Василек довольно улыбался.

Метель

Когда Василек покончил со своими делами, был уже второй час. Он решил переночевать в ближайшем селе, у своих знакомых, а завтра уже добираться домой.

Все складывалось как нельзя лучше. Сумка, в которой среди различных тряпок лежало несколько батарей для радиоприемника и килограмма два типографского шрифта, казалась такой легкой, словно ее совсем не было за плечами.

Василек вспоминал встречу с дедушкой. Такой точно был у них сторож на колхозном баштане — добрый, суровый и требовательный. Василек понимал, что дедушка играет не последнюю, если не первую, роль и в этом подполье и в партизанском движении. Никогда не догадаться врагам, что этот смирный старичок — настоящий партизан.

Несколько раз уже встречался Василек с дедушкой. Кто он и как его зовут, не знал; даже не осмеливался спросить, так как понимал, что это тайна. Они всегда встречались на разных квартирах. И всюду дедушка чувствовал себя как дома.

— А, пташка из теплых стран! — каждый раз одними и теми же словами приветствовал дедушка мальчика и дружески, как взрослому, тряс ему руку. — Ну как? Еще не надоели путешествия? — И весело подмигивал через очки, будто говорил: «Ничего, потерпи, голубь! Скоро этому придет конец».