Тайна Спящей Охотницы

— Ничего, сейчас разгоним, — деловито пообещал Кит.

— Уж не сомневаюсь, — не без гордости заметил запыхавшийся Вольф: видно, в своих плаваниях он зарядки не делал, гиподинамия и всё такое. — Но раз на границе стоят всего два сторожевика, значит, есть надежда, что Председатель еще не опомнился и не уверен, окончательно я его предал или не совсем… По крайней мере, он попытается договориться со мною.

— «Не совсем предал» это как… Это все равно что «не совсем беременна», — заметил Кит без всякой подначки.

Его прапрадед, торопившийся впереди, аж запнулся на ходу — и Кит ткнулся ему в спину.

— Подумать только! Ну и детишки пошли! — только и пробурчал Вольф.

Всякие переборки раскрывались-разъезжались перед ними сами собой. Шипели. Из дырочек и щелей вылетали струйки пара.

Только сейчас Кит осознал, что жарковато ему стало не от серьезного разговора с предком в капитанской каюте и не от спешки, а от того, что вообще сильно потеплело в геоскафе.

— Мы уже глубоко? — с опаской спросил он.

— Уже подходим к слою имени меня, — весело ответил Вольф. — До ядра Земли уже гораздо ближе, чем до поверхности. Начали торможение.

Кит решил не думать о такой чудовищной глубине, а то неровен час — начнется клаустрофобия, которой он, правда, еще ни разу не страдал.

И вот раскрылась последняя диафрагма, впустившая их в рубку управления: это было самое просторное помещение геоскафа, величиной, пожалуй, со школьный класс.

Боясь признаться себе в том, что ему до боли сердечной любопытно, что там делали и делают Анна и принц Александр, Кит в нетерпении выскочил из-за спины дедушки Вольфа и… что?

Что-что?! Остолбенел, вот что!

— Фигассе! — только и сказал Кит.

— Привет, братишка! — развязно так спела Анна, помахала ему ручкой и пошла навстречу так… как?

Да вообще, не опишешь как! Так только супермодели ходить умеют.

Анну было не узнать. Во-первых, неуловимо, но впечатляюще изменились — вернее отредактировались ее черты. Она стала больше похожа на принцессу Амидалу, по которой Кит когда-то вздыхал в мечтах. Только не чернявенькая это была принцесса, а кристально-нордическая, с серебристо-платиновым ёжиком на красивой головке… ну, и со жгучими угольками-вишенками в глазах. Одёжка у нее была — полный отпад! Если начать снизу то — мюднючие и дорогущие разноцветные кроссовки с блеском-отливом, выше — синие, с потёртостями джинсы в обтяжечку… Потом — на ладонь выше — ничего, если не считать главного — пирсинга: серебряного колечка с кровавым камушком, зацепившемся за пупок… А выше — короткая футболка-топик с… чем? А с точной копией Чужого, что смотрел с постера на Кита в его московской квартирке!

Да, и еще одно колечко — с синим камушком — зацепилось на Анину ноздрю. Левую!

Анна подошла к Киту и чмокнула его в щеку, как это делают девчонки при встрече с мальчишками в школе — не подходя вплотную, а потому — изогнувшись пойманной рыбкой…

Впору было у самого Кита, как раньше у Анны, включать-активировать главные жизненные гены. Потому как он отключился полностью. Чмок в щеку не вызвал страшной аннигиляции и взрыва всего вокруг… но и Кита особо не оживил.

— Что-то не так, братишка? — обеспокоилась Анна и отступила на шаг. — Ты скажи… Я это… подчищу, где надо.

И речь у нее изменилась катастрофически! Голос стал вульгарным, а сама манера речи… ну, что-то среднее между Думом и Ленкой Пономарёвой.

— Где ты этого… ну, успела понабраться? — промямлил Кит.

Анна посмотрела куда-то в сторону — растерянно-вопросительно. Оказалось, на Вольфа.

— Я собрал здесь небольшую коллекцию… так сказать, изображений и звуков из вашего быта, — донесся из-за спины Кита полунасмешливый голос предка. — Теперь он весь у нее в памяти. Ты уж потрудись помочь сестренке. И поскорее. Скоро ее выход.

— Ну, для начала вот это как-то не того, — указал Кит на пупок, на свой.

Ему, вообще, пирсинг никогда и ни у кого не нравился.

— А это… тоже не того или можно оставить? — с опаской и надеждой спросила Анна и указала на кольцо в носу.

Она стояла перед Китом — живее и настоящее некуда. Только с чудесными способностями изменять внешность. И Киту предлагалась счастливая возможность побыть Пигмалионом — скульптором, оживившим статую красавицы.

Кит ясно видел, что кольцо в носу Анне жутко нравится.

— Ну, оставь… А вот тут, — Кит рискнул ткнуть в пупок сестренке, — тут, честно говоря, не надо… Как-то это… вульгарно.

— Убираем, — приняла компромисс Анна.

И пирсинг на пупке испарился.

— Голос еще… — не вытерпел Кит.

— Тоже вульгарный?

Анна искренне огорчилась, что встретила Кита девчачьим голоском, общепринятым на караочных тусовках-вечеринках, которые Кит терпеть не мог.

— Типа того, — смущенно кивнул Кит.

— Может так? — предложила Анна. — Привет, братишка!

Кит вздрогнул и облился холодным потом. Анна заговорила чистым голосом Лены Пономарёвой! Все они подглядывали за ним, Китом, следили — Вольф, князья Веледницкие. Все кругом злодеи!

— Только не этот! — взмолился Кит.