Тайна старого Радуля

Он рассказал ей о необычайных приключениях сегодняшнего дня, а в конце концов вспомнил о ржавой железной пластинке, найденной в желудке щуки. Супруги долго поочередно рассматривали ее и никак не могли понять: что она – старинная или недавнего происхождения? Решили показать находку Федору Федоровичу, когда тот снова приедет к ним.

Глава двенадцатая КАК НАЧАЛСЯ ТУСКЛЫЙ ПОНЕДЕЛЬНИК

Кончился «самый интересный в жизни» воскресный день, наступил будничный, тусклый понедельник.

Как всегда, ровно в два часа повел Георгий Николаевич отряд по улице села.

– Что будем сегодня делать? – спрашивали его ребята.

А что он мог им ответить? Разведочные шурфы были выкопаны досрочно, но ничего заслуживающего внимания в них не нашли. Пока Федор Федорович не приехал, надо предпринять последнюю попытку – во что бы то ни стало свалить угловой столб разрушенной церковной паперти и увидеть спрятанный под ним узор на белом камне.

Как облегчить и ускорить работу, они так и не придумали. Игорь предложил долбить у основания столба одновременно не в два лома, а в шесть ломов. Теснота не позволяла поставить большее число долбильщиков.

Мальчики были рослые, сильные, подошли они к столбу, окружили его со всех сторон, подражая Илье Михайловичу, поплевали на свои не успевшие еще зажить ладони и начали ударять по нижнему ряду кирпичей – тюк-тюк-тюк… Каждый тюкал по двадцать раз, передавал лом другому.

Девочки стояли в стороне и явно скучали.

– Мы тоже хотим принимать участие. Мы тоже хотим свалить столб, – сказала Галя – бывшая начальница. Она была самой высокой из них.

Игорь им разрешил тюкать, но по десять раз.

Время шло, а кирпичи едва-едва крошились. И с каждым ударом лома лица ребят делались всю угрюмее, исчезли шуточки, смех.

Георгий Николаевич начал опасаться: «Ох, скоро надоест им столь нудная работа, подойдет Игорь и решительно брякнет: „Больше не хотим!“ И пропадет у них всякий интерес к истории».

Он подумал: если кирпичи смачивать водой, может быть, дело пойдет быстрее? И собрался было посылать девочек за водой, как вдруг раздался знакомый голос:

– Здравствуйте, вот вы, оказывается, чем занимаетесь. Все оглянулись. Ломы со звоном упали на землю. Сзади стоял низенький Федор Федорович, в соломенной шляпе, в желтоватой чесучовой разлетайке. Очки в толстой оправе не могли скрыть его крайнего возбуждения. Тотчас же все подошли к нему.

– Приехал ранее установленного времени, ибо потерял терпение. Должен признаться, никак не мог предположить, что вы за два дня успеете выкопать все шурфы. А я успел произвести их обследование. Пришлось мне в каждый залезать, осматривать стенки. – Он живо повернулся к Игорю: – Командир отряда, доложи, что вами там было обнаружено.

– Кроме нескольких мелких камешков – ничего! – коротко отчеканил Игорь.

– Так я и предполагал. Разрешаю шурфы засыпать. Но вы не огорчайтесь, проделанная вами работа не была излишней: отсутствие в шурфах каких-либо заслуживающих внимания признаков древних строительных работ подтвердило мои пока еще сугубо предварительные догадки. Сейчас я вам попытаюсь разъяснить.

Он рассказал, что за три дня внимательно перечел основные летописные своды – Воскресенскую, Лаврентьевскую, Ипатьевскую, Никоновскую летописи и нигде не нашел ни одного упоминания о постройке здесь, на этом месте, на берегу Клязьмы, какого-либо белокаменного здания. Единственное объяснение данному факту: начали строить и не докончили; завезли камень, пришли камнесечцы, сели тесать, на иных камнях выводить резьбу, а потом внезапно бросили. Почему бросили? Летописи отмечают год окончания постройки. О недостроенном летописи молчат. Но существует древнее устное предание о витязе, основавшем Радуль.

Федор Федорович признался, что до вчерашнего дня он не верил в это предание, считая его целиком выдуманным, рассказал ребятам про захромавшую царицу и про реку Яхрому, про связь слов «радость» и «Радуль». Исторических доказательств о существовании витязя у него нет, но многие предположения заставили его задуматься.

В прежние времена никаких увеселений – кино, театров, телевизоров – не было, почти не было и книг, но жизнь не казалась скучной. Деды и бабки в долгие зимние вечера собирали вокруг себя внучат и при свете лучины рассказывали им про старое, про бывалое. Жизнь текла медленно, годами не случалось никаких событий. Внуки вырастали в такой тихой обстановке и не забывали, а, наоборот, крепко помнили рассказы дедов и, в свою очередь, передавали их следующим поколениям. Сберегались в древних преданиях зерна исторической правды, отблески действительных событий, бывших даже за несколько столетий до того.