Тайна старой леди

— Ирина Борисовна, это и моя вина, что мой сын вел себя, как идиот и теперь вызывает стойкую неприязнь, и я понимаю вас, Арина. Но я хотел задать вам всего один вопрос — вы что, совсем не боец?

— Я боец, Аркадий Иванович! Если с врагами.

— То есть врагом вы Ярослава не ощущаете. От вас не требуется дружить с ним или что-то большее. Сделайте хорошо свою работу, докажите себе и нам, что можете преодолевать трудности любого порядка. Я гарантирую вам корректное обращение с вами моего сына и всего мужского коллектива. Только работа, Арина, исключительно — работа.

Я молчала. Ираида за моей спиной глубоко втянула в себя воздух…

— Хорошо, извините. Я…

— Я рад. И если вы чувствуете, что правы — смотрите оппоненту в глаза, Арина. Ирина Борисовна, разрешите вас проводить?

Я вскинула голову и посмотрела на Ярослава. Бумаги, которые он держал в руках, были сжаты и скомканы. Он проследил за моим взглядом и уставился на них. Стал расправлять, бросил это дело и растерянно посмотрел на отца. Тот покачал головой и вышел вместе с Ираидой.

Я проводила их глазами и уставившись на него опять, зашипела:

— На фига ты все это, блин, затеял?

На его физиономии расплылась глупая улыбка.

— Пойдем, я покажу макет. Там Павел, он закончил у нас архитектурный дизайн два года назад. Талантище. Ему только намекнуть нужно, чего хочешь. Ты выберешь, что тебе интереснее. Смысл в том, что центр подземной части здания — это же технические сооружения, механика, коммуникации. Главное — оставить удобный доступ к ним в процессе эксплуатации. А по периметру — сама парковка, выходящая под землей за пределы здания. Там мощнейшие сваи, потому что сама понимаешь — площадка частично намыта. Застройка очень плотная, и наземных парковок будет не хватать. А если покупатель узнает, что для каждой квартиры предусмотрена почти бесплатная парковка…ты знаешь, что теперь парковочные места продают, как квартиры? А цену? А у нас это пойдет бонусом — постоянная символическая плата. И там из каждого подъезда спуск в свой сектор, это…

Он шел, не оглядываясь, и я вынуждена была идти за ним. Меня обыграли по всем статьям. Поэтому он и улыбался? Или причина в том, что я с ним заговорила, хоть и рычала?

Мы зашли в небольшую комнату. Парень, сидящий за одним из столов, протяжно свистнул. Рука Ярослава судорожно дернулась к моей руке, я зашипела опять. Он отпустил, вдохнул глубоко, отвел взгляд, скомкано представил: — Арина — архитектурная графика. Это Павел… я говорил. И Стас — он вышел.

Павел изумленно посмотрел на него, кивнул головой: — Очень приятно. Проект сам представишь?

— Да.

Потом мы смотрели макет, предварительную версию дизайна и элементы его детализации в компьютере. Все это нужно было перенести на бумагу, и это будем делать мы с Ярославом. Я ужаснулась: — Это же не успеть! — Неужели они не понимают? У меня меньше рабочего дня в неделю.

— Здесь нет эконом. вариантов или элитных. Я принципиально делал все одинаковым. Здесь повторы, ну и, кроме того — углы и выезды. Там зеркально. Ничего сложного, успеем.

Два часа пролетели незаметно. Мне выделили рабочее место, я проверила чертежные принадлежности, познакомилась со Стасом, «который вышел». Потом взгляд скользнул по окну — темно уже.

— Я сейчас уже могу уйти?

— Мы все уходим. Арина, я отвезу тебя, отсюда неудобно добираться.

Молча пошла на выход, натягивая куртку. Я совсем не знала этот район, и шарахаться одной по темноте не было никакого желания. Вышли из здания, подошли к машине. Ярослав открыл для меня дверцу. Я села, спрятавшись от пронизывающего ветра, уже жалея, что согласилась. Напряжение нарастало. Он молча сел за руль, завел движок и включил радио. Машина выехала с парковки, а из динамиков бодро прозвучало: — Радио для двоих — для женщин и тех, кто их любит…

Зазвучала какая-то композиция. Я вцепилась в сиденье двумя руками. Так и ехали молча почти до самой общаги. За квартал попросила его остановиться и высадить меня. Он молча припарковался к тротуару, дернулся выйти, я остановила: — Не надо. Спасибо.

Потом шла к общежитию, а он медленно ехал за мной. Когда уже вошла в подъезд, услышала, как он ускорился и уехал. Домой пришла мокрая, как мышь. Руки мелко тряслись. Лиза уставилась на меня.

— Чего у тебя глаза бешенные? Ты чего, мать? Что стряслось?

— На слабо меня взяли, Лиз, вот что! Я в таком режиме не выдержу долго. В машину точно не сяду больше. Какого лысого я тачку не вызвала? Совсем мозги отшибло. Во влипла! Ну, вот как так, а? — причитала я, ломая руки. Пришлось рассказывать все в подробностях. Лизка ахала, возмущалась, злорадствовала, сочувствовала, изумлялась. А в конце задумчиво выдала:

— Целеустремленный парниша. Отца-а подключил… Я представляю, как он ему истоки конфликта озвучивал. Да-а… у них теперь сплоченная боевая коалиция против тебя. Но и у нас она вот она — я с тобой, Ари. Вдвоем мы сила. Хочешь, помогу с работой?

— Там секретность подписывать будем.

— О-о. А-а…