Тайна старой мельницы

– Не за что, – ответил Себастьян, стараясь скрыть свои эмоции.

– Нам, наверное, уже пора идти, – произнесла она, пытаясь вернуть себя в привычный порядок вещей, в уклад, который был так комфортен и знаком.

– Да, пожалуй, – согласился Себастьян, хотя в его голосе звучала неуверенность. Он ещё долго не мог избавиться от ощущения её тепла, от того мгновения, которое повисло между ними, как неразрывная нить, связывающая их души.

Глава 8 На грани эмоций

После обеда Елизавета закрылась в своей студии, стремясь найти утешение в искусстве. Картины стали её спасением, единственным способом отвлечься от навязчивых мыслей о Себастьяне. Она сосредоточилась на деталях – поправляла рамки, осторожно подкрашивала уголки старинных полотен. Но чем больше она углублялась в работу, тем сильнее её мысли возвращались к тому моменту на старой мельнице.

Елизавета пыталась подавить всплывающие в сознании образы: Себастьян, стоящий так близко, его тёплые руки, удерживающие её от падения, их взгляды, встретившиеся на мгновение. Этот момент продолжал тревожить её сердце, заставляя вновь и вновь прокручивать его в голове.

Себастьян, сославшись на дела в городе, направился в клуб джентльменов, его шаги были полны решимости, хотя сердце металось в груди. Мысли его были смущены, и он понимал, что ему необходимо развеяться после утренних событий, оставив за спиной тепло и смятение, вызванные встречей с Елизаветой. Образ её не покидал его: манящие губы и блеск глаз, полные невидимой тайны, пробудили в нём желания, о которых он никогда не осмеливался мечтать.

В ту минуту, когда он держал её в своих объятиях, она перестала быть просто младшей племянницей, превратившись в женщину, способную вызвать у него бурю чувств. "Что со мной происходит?" – думал Себастьян, тщетно пытаясь привести мысли в порядок.

Себастьян вошел в клуб джентльменов, как всегда, чувствуя лёгкое расслабление от этой уютной атмосферы. В воздухе витал тонкий запах табака и дерева, смешанный с ароматом кофе и бренди. Просторные залы были обставлены дорогой мебелью: массивные кожаные кресла, дубовые столы, тяжелые шторы приглушали свет, создавая интимную обстановку для бесед и размышлений.

В одном из углов, у камина, сидела группа джентльменов, увлечённая партией в карты. Их низкие голоса почти растворялись в общем фоновом шуме. Кто-то обсуждал последние новости из Лондона, кто-то рассказывал забавные истории из охоты. В другом углу был бильярдный стол, вокруг которого стояли трое мужчин в тёмных костюмах, обсуждая партию и свои дальнейшие ходы.

Себастьяна встретили с уважительными кивками, некоторые из членов клуба, увидев его, остановили беседу и подошли поприветствовать. Он со всеми был знаком, хотя бы поверхностно. Лорд Сандерс, пожилой джентльмен с великолепной седой бородой, пожал его руку, спросив, как прошла поездка в Лондон. Другой, мистер Браун, бывший военный, пригласил его присоединиться к беседе о предстоящей охоте.

Себастьян ответил доброжелательно, но мысли его витали в другом. Он чувствовал себя слегка отчуждённым от окружающего общества, словно тело его присутствовало здесь, а разум оставался где-то в том моменте, когда он держал Елизавету в своих объятиях.

Его внимание привлекла группа молодых людей, стоявших возле одного из окон. Они увлечённо обсуждали предстоящий королевский бал. В центре разговора, как и ожидалось, были девушки, которые в этом году выходят в свет.

– Говорят, мисс Беннет – истинная красавица, – с восхищением произнёс один из молодых джентльменов, отпивая глоток бренди. – Её отец – влиятельный человек, а её приданое заставит любого заинтересоваться.

– Приданое, конечно, хорошо, но меня больше волнует, чтобы девушка могла поддержать беседу, – возразил другой. – Мисс Хоторн, говорят, весьма образована и умна.

Себастьян, сидя за столом, вдруг насторожился, уловив знакомое имя в разговоре. Внутри него что-то болезненно сжалось, но внешне он оставался невозмутимым, лишь слегка наклонив голову.

– Говорят, жемчужиной этого года будет Елизавета Грейсон. Я планирую приударить за ней, – с нахальной усмешкой произнес один из молодых людей, его голос звучал слишком высокомерно для тех, кто, как Себастьян, по-настоящему ценил эту девушку.

– Генри, даже не мечтай, – с презрением ответил второй, его смех был полон легкомысленности и зависти. – Я тоже собираюсь бороться за её внимание.

– Эдвард, ты проиграешь. Против моего обаяния устоять невозможно, – с самоуверенной ухмылкой произнес Генри.

Себастьян, укрытый в тени, наблюдал за этим легкомысленным разговором, однако в его душе бушевал ураган. Как они могут так бесцеремонно обсуждать его маленькую Лиззи, словно она – не более чем приз для их игр? Мысли о безразличии, с которым эти джентльмены говорили о ней, наполняли его сердце гневом, и вскоре он не смог сдержаться.

Собрав всю свою решимость, Себастьян встал из своего угла и подошёл к группе, словно из сумерек.