Тайна Святой Плащаницы

Братья Баджераи слегка толкнули дверь своей камеры, чтобы убедиться, что она не заперта. Надзиратель сдержал данное им обещание. Прижимаясь к стене и пригибаясь почти до пола, они стали пробираться в другой конец коридора, где, как они знали, находилась камера немого. Если все пройдет хорошо, уже через десять минут они возвратятся в свою камеру, и никто ничего не услышит.

Они дошли до середины коридора, когда младший из них, шедший вторым, почувствовал, как чья-то рука схватила его за горло. Не успев издать ни звука, он вслед за этим ощутил сильный удар по голове и потерял сознание. Когда старший брат обернулся, он получил удар кулаком по носу, из которого сразу же хлынула кровь. Ему тоже не удалось вскрикнуть: железная рука схватила его за горло и пережала ему дыхательные пути, он почувствовал, что ему приходит конец.

Оба брата очнулись в своей камере. Они лежали на полу, а изумленный надзиратель давил кнопку сигнала тревоги. Братьев тут же перенесли в тюремный лазарет, и они были рады уже тому, что остались живы. Кто-то, по-видимому, их предал, потому что в коридоре их явно ждали.

Врач распорядился, чтобы их оставили на некоторое время в лазарете. Каждый из братьев получил несколько сильных ударов по голове, их лица представляли собой кровавое месиво и опухли так, что глаз почти не было видно. Они оба стонали от боли, и по распоряжению врача им сделали успокаивающие уколы, после чего они уснули.

Когда Марко прибыл в кабинет директора тюрьмы, тот с обеспокоенным видом рассказал ему о событиях, происшедших в тюрьме этой ночью. По его мнению, нужно было привлечь к разбирательству соответствующие юридические органы и карабинеров.

Марко успокоил его и попросил позвать Фраскелло.

— Я выполнил то, что обещал, — сказал Фраскелло, как только зашел в кабинет директора тюрьмы.

— Да, и я выполню то, что я обещал. Что здесь произошло? — Не задавайте лишних вопросов. Все произошло так, как вы и хотели. Немой жив, турки тоже живы. Что вам еще нужно? Никто не пострадал. Правда, пришлось немного отделать этих братьев, но с ними не случилось ничего серьезного.

— Мне нужно, чтобы вы продолжали наблюдать за ними. Они могут предпринять еще одну попытку.

— Кто, эти двое? Сомневаюсь.

— Эти двое или кто-то другой. Будьте начеку.

— А когда вы поговорите с Советом общественной безопасности?

— Как только это все закончится.

— И когда это произойдет?

— Надеюсь, дня через три-четыре, не больше.

— Хорошо. Сделайте, что обещали, полицейский, в противном случае вам не поздоровится.

— Глупо угрожать мне.

— Сделайте, что обещали.

Фраскелло под удивленным взглядом директора тюрьмы вышел из кабинета, хлопнув дверью.

— Послушайте, Марко, вы полагаете, что Совет общественной безопасности прислушается к вашим рекомендациям относительно Фраскелло?

— Он оказал содействие полиции. Нужно учесть этот факт, и это все, о чем я их попрошу. Скажите мне, когда мы сможем получить кроссовки немого? Мой специалист не может находиться в Турине бесконечно долго, а потому нам нужно побыстрее установить этот микрофон.

— Я еще не придумал никакого повода, я…

— Тогда прикажите, чтобы их забрали помыть, а ему скажите, что тех, кто выходит на свободу, обычно приводят в порядок, что они должны выглядеть почище. Если он не понимает, что ему говорят, тогда какие-либо объяснения вообще не имеют значения; а если понимает, это — единственное вразумительное объяснение, которое пришло мне в голову. Другого нет. В общем, этой ночью, когда его запрут в камере, принесите мне его кроссовки. Да, пусть их помоют, их ведь нужно возвратить ему чистыми. А после мытья кроссовок мы ими займемся.

35

Аддай работал в своем кабинете, когда у него зазвонил мобильный телефон. Он немедленно ответил. Слушая говорившего, Аддай вдруг нахмурился и покраснел от гнева.

— Гунер! Гунер! — крикнул Аддай в коридор, будучи вне себя от волнения.

Его слуга немедленно появился.

— Что произошло, пастырь?

— Немедленно разыщи Баккалбаси. Где бы он ни был, мне нужно немедленно повидаться с ним. Через полчаса все пасторы должны быть здесь. Организуй это.

— Хорошо, но скажи мне, что произошло?

— Катастрофа. А сейчас ступай и сделай то, о чем я тебя попросил.

Оставшись один, он сжал пальцами виски. У него болела голова. Уже несколько дней его мучили сильные головные боли, он плохо спал, и у него совсем не было аппетита. Похоже, ему уже недолго осталось жить. Он устал от того смертельно тяжелого груза, который взваливает на себя каждый, кто становится Аддаем.