Тайна Святой Плащаницы

— Сожалею, что приходится возражать вам, но я — священник, и мой мир — это не ваш мир. Действительно, мне повезло в плане образования, однако мои познания совершено другого рода, поскольку я не являюсь полицейским, и в круг моих занятий и моих обязанностей не входит подозревать кого-либо в чем-либо.

Голос отца Ива стал звучать суровее. Священник тоже не хотел скрывать своего раздражения.

— Извините. Наверное, я была слишком прямолинейной и не сумела правильно попросить вас о помощи.

— Попросить меня о помощи? В чем?

— В разгадке тайны этих происшествий, в поиске какой-нибудь ниточки, за которую можно было бы ухватиться. Я буду с вами откровенна: мы не верим, что пожар был случайным. Он был устроен с определенной целью, хотя мы и не знаем, с какой.

— И чем, по вашему мнению, я могу быть вам полезен? Можно конкретнее?

Священник был явно раздражен. София поняла, что она, пожалуй, дала маху, так открыто рассказав ему о своих подозрениях.

— Я хотела бы знать ваше мнение о рабочих, занятых в соборе. Вы общались с ними в течение длительного времени. Среди них не было никого, кто показался бы вам подозрительным, кто говорил или делал что-нибудь такое, что привлекло бы ваше внимание? Мне также хотелось бы, чтобы вы высказали свое мнение о персонале епископской резиденции — о секретарях, привратнике, да и о самом кардинале…

— Доктор, и я, и другие люди из епископата оказывали содействие карабинерам и вашему Департаменту произведений искусства. С моей стороны было бы двурушничеством, если бы я стал высказывать какие-либо подозрения относительно рабочих и относительно людей, работающих в епископате. Мне нечего сказать сверх того, что я уже сообщил, и если вы полагаете, что этот пожар не был случайным, то вам надлежит провести соответствующее расследование. Вы знаете, конечно же, что можете рассчитывать на содействие со стороны епископата. По правде говоря, я не понимаю, в какую игру вы играете. Кроме того, вам и самой понятно, что я непременно расскажу кардиналу о нашем разговоре.

Напряженность между ними становилась очевидной. София подумала, что раздражение отца Ива, видимо, искреннее. Она чувствовала себя неловко: ей казалось, что она как-то бестолково построила беседу.

— Я вовсе не прошу вас о том, чтобы вы говорили мне что-то плохое о рабочих или о своих товарищах…

— Неужели? Тогда одно из двух: либо вы считаете, что я что-то знаю и скрыл это от вас, и в этом случае вы, безусловно, меня в чем-то подозреваете, потому как если я от вас что-то утаил, значит, мне есть что скрывать; либо вы как раз просите меня сообщить вам что-то о рабочих и моих товарищах из епископата, причем неофициальную информацию, которая нужна вам с какой-то непонятной для меня целью.

— Мне вовсе не нужны никакие сплетни! Скажите, зачем же тогда вы согласились пообедать со мной?

— Хорошенький вопрос!

— Ну так ответьте на него!

Священник впился глазами в Софию. Его пристальный взгляд так подействовал на нее, что она почувствовала, что краснеет.

— Мне показалось, что вы серьезный и компетентный человек, — сказал отец Ив.

— Это не ответ.

— Нет, это ответ.

Никто из них даже не притронулся к еде. Отец Ив попросил принести счет.

— Подождите, это же я вас пригласила.

— Если не возражаете, будем считать, что вас пригласил епископат.

— Похоже, произошло недоразумение. Если это случилось по моей вине, простите меня.

Отец Ив снова посмотрел на нее. На этот раз его взгляд был спокойным и, как и раньше, невозмутимым.

— Оставим это.

— Мне не нравится, когда возникают недоразумения, и я хотела бы…

Он оборвал ее жестом.

— Не важно. Оставим это.

Они вышли на улицу. Там все было освещено ласковым солнышком. Они молча пошли в направлении собора. Священник вдруг без всякой причины остановился и пристально посмотрел на Софию. Она выдержала его взгляд, однако очень удивилась, когда он улыбнулся.

— Я вас приглашаю в кафе.

— Вы меня приглашаете в кафе?

— Да, или же туда, куда вы захотите пойти. Пожалуй, я был с вами слишком суров.

— И именно поэтому вы меня приглашаете в кафе?

— Хм! Есть люди, которые ссорятся по малейшему поводу, и мне кажется, что мы с вами принадлежим к этой категории.

София засмеялась. Она не знала, почему отец Ив вдруг изменил свое поведение, но была этим довольна.

— Хорошо, давайте выпьем кофе.

Он аккуратно взял ее под руку, чтобы перевести через улицу. Они обошли собор и — спокойно и молча — подошли к старинному кафе. Там были столики из полированного красного дерева, а посетителей обслуживали седовласые официанты.

— Я хочу есть, — сказал отец Ив.

— Неудивительно: вы так гневались, что мы совсем ничего не съели.

— Да ладно. Возьмем десерт, не возражаете?

— Я не ем сладкого.

— Что же тогда?

— Только кофе.

Они сделали заказ официанту и сидели, глядя друг на друга.

— Так кого же вы все-таки подозреваете, доктор? Этот вопрос озадачил Софию. В общем-то, этот человек все время ставил ее в тупик своими действиями.

— Вы уверены, что хотите говорить об инциденте в соборе?

— Да!