Тайна святых

Пятая печать. Она заключает в себе просьбу святых о кончине мира, как мы уже объяснили раньше, — “и когда он снял пятую печать, я увидел под жертвенником души убиенных за Слово Божие и за свидетельство, которое они имели”*. И возопили они громким голосом, говоря, “доколе Владыка, Святый и Истинный не видишь и не мстишь живущим на земле за кровь нашу?” — Святые кротки и милостивы, они никогда не мстят и даже не ненавидят своих мучителей, молятся за них. Но в ужасе, видя, что на земле продолжает литься кровь праведников, они вспоминают, что Господь сказал: “Мне отмщение и Аз воздам!”, и они просят о кончине мира, т. е. о разделении окончательном добрых от злых.

* Под понятием убиенных следует разуметь не только убитых мечом, но и замученных смрадом грехов людского мир, как сказано: “Ежечасно умирающие суть мученики без палача, огня и мечей”.

Что же отвечает им долготерпение Агнца? — “И даны были каждому из них одежды белые и сказано им, чтобы они успокоились еще на малое время, пока и сотрудники и братья их, которые будут убиты, как и они, дополнят число”. Не сказано, что они не правы, прося о кончине мира, — и этим признано свыше, что терпение, выпавшее на долю святых, действительно, превышает их силы. На земле будут продолжаться убийства святых до тех пор, пока убиенные не дополнят число.

Так сказано; однако, не пояснено. Срок конца этих убийств как бы еще не назначен.

Шестая печать. “Произошло великое землетрясение, и солнце стало мрачно, как власяница и луна сделалась, как кровь. И звезды небесные пали на землю, как смоковница, потрясаемая сильным ветром, роняет незрелые смоквы свои. И небо скрылось, свившись, как свиток и всякая гора и остров двинулись с мест своих. И цари земные и вельможи и богатые и тысяченачальники и всякий раб и всякий свободный скрылись в пещеры и ущелия гор. И говорят горам и камням: падите на нас и сокройте нас от лица Сидящего на престоле и от гнева Агнца. Ибо пришел великий день гнева Его, и кто может устоять?”

Символическое изображение переменившегося состояния в народе-церкви. Землетрясение, о котором часто читаем в писании, есть перемена дел. Вместо солнца, сияющего в силе своей, в душах воцарился мрак, прорезанный кровавым отблеском светила ночи — предчувствием бед. Падают с неба те, которые начали было созревать для духовного состояния, но не выдержали бури диавольских нападений. — Небо — духовное ведение- исчезло, подобно тому, как от взоров недостойных свивается свиток со священными письменами (примеч. евреи, вместо наших книг употребляли свитки, которые развивались и свивались, смотря по надобности).

По древней образной терминологии горы — это начальствующие в церкви, а острова — сами церкви, — все они претерпевают великое изменение к худшему. Сдвинулись с мест своих — в посланиях семи церквам “сдвину с места” разумелось лишение благодати, тоже, конечно, и здесь. Но, конечно, в таинствах благодать остается (но часто хотя действительна, но не действенна). Здесь также говорится, что цари земные; богатые и проч., всякий раб (раб земного) и всякий свободный (свободный от работы Христовой) ищут, где бы удобнее спрятаться от угрызений совести. Призывают на помощь различные земные убежища, жалуясь, что пришел великий день гнева Агнца и кто может устоять? Агнец не может быть гневен. “Не Я, а слово, которое я сказал, оно будет судить вас” (т. е. суд совести, которую хочется заглушить). От “гнева Агнца” они находят себе притоны, но, конечно, не пещеры, а великолепные сооружения большого города. В ослепительном свете наслаждений забываются всякие тревоги сердца о вторичном распятии Христа на земле.

Снятие седьмой печати обнаружит тайное дело святых в народах-церквах, презревших свое высокое звание христианина и погрязших в суете мира. Поэтому снятию седьмой печати предваряет глава (седьмая), которая говорит о 144 тысяч. запечатленных, т. е. особых избранников Божиих, как мы говорили выше. Их пасет Агнец так же, как и всех, кто, вырываясь из тесных объятий мира, терпит великую скорбь. Но вознесенные высоко над землей, никогда не забывают они об оставленных глубоко внизу братьях своих. Таково главное свойство святых душ; любовь к погибающим гложет непрестанно их сердце, ибо сердце их, как сердце Агнца, не хочет, чтобы кто-нибудь погиб, но чтобы все пришли к покаянию.

В церкви, где охладела любовь, и значит, исполненной духом антихристовым, лжепастыри и лжесвятые часто любят писать и проповедывать о вечных муках за гробом, пугать этими муками своих братьев; так сказать, смаковать чужие страдания. Но святые знают, что участь ни одного человека не решена до страшного суда. Они призывают к покаянию, но никого не пугают. и разве может душа любящего, верного Христу, даже помыслить, что кто-либо из близких (а в церкви Христовой нет дальних, все близкие) подвергнется вечным мукам. Даже молниеносная мысль об этом нестерпима любящему. Тот, кто в состоянии говорить о вечных муках брата своего, сам никогда не представлял для самого себя возможность вечной муки — значит это превозносящийся, враг Христа.