Тайна Тёмного Оплота

— Что, тебя даже не смутило то, как я рассуждала про будущего короля? И как обещала, что не будет золотых гор?

— А это должно было меня смутить? — повёл плечом Сэнд. — Стоит ли обещать людям золотые горы, а потом иметь дело с плохо предсказуемыми последствиями, к которым приведут обманутые ожидания? Тем более, я сильно сомневаюсь, что после твоей речи в Оплоте захочет остаться больше десяти процентов населения.

— Ты так думаешь? — без особой уверенности спросила я.

— Даже не сомневаюсь. Конечно, на принятие решения большинству потребуется время. Но первую волну иммиграции можно ожидать в ближайшее время. Не считая, конечно, отдельных смельчаков, которые рискнули остаться в Настрии после первого же посещения лазарета. Всё же это — единицы.

— Решение непростое, к тому же у большинства людей есть семьи и какое — никакое, но имущество, — отозвалась я. — Но мы хотя бы готовы принять эту волну?

— Конечно. Средства из казны выделены, помещение для первого приёма иммигрантов уже установлено неподалёку от Грани. Там мы будем проводить беседу с прибывающими и по итогам этой беседы решать, в какую часть страны их следует отправить, а также на какую работу рекомендовать. Это была отличная идея, — похвалил он.

— Не моя, — откликнулась я. — Я бессовестно украла эту идею у Брайана. Интересно, он может подать на меня в суд за плагиат?

Я вопросительно посмотрела на Сэнда.

— Пусть подаёт, — снисходительно разрешил тот. — Мы рассмотрим.

И весело мне подмигнул.

— Впрочем, — пробормотала я, — думаю, после сегодняшнего плагиат — это последнее, что он захочет вменить мне в вину.

В то утро мы с Эдвином работали, сидя в зале для совещаний. Мы уже давно успели заметить, насколько это помещение удобно для того, чтобы спокойно заниматься своим делом. Просторная комната без всяких изысков, с отличной звукоизоляцией, создавала идеальную рабочую атмосферу. Вот и сейчас мы с Эдвином сидели с разных сторон длинного овального стола, и каждый возился со своими бумагами. И друг другу не мешаем, и переговорить в случае, если понадобится что-то спросить, не проблема.

В дверь постучали. В зал вошёл лакей.

— Послание для леди Кенборт. Прошу прощения за беспокойство, господин Рейс, — вежливо извинился он.

Эдвин в отчаянье закатил глаза.

— Не Рейс, а Райс, — процедил он.

— Господин Райс, — послушно повторил лакей и, передав мне конверт, удалился.

Я сочувственно посмотрела на приятеля.

— Никуда тут не денешься, — «успокоила» я. — Они всё равно будут говорить так, как удобно им. Всех не перевоспитаешь.

— Да, но меня это бесит, — признался он.

— Понятное дело. Когда имена перевирают, это раздражает, — согласилась я.

Во время этого обмена репликами, я вскрыла конверт и развернула два помятых листа бумаги. По почерку сразу стало ясно, что автор послания — Дик. Опустив глаза на бумагу, я принялась читать… и быстро позабыла о присутствии в комнате собеседника. Да что там, я даже забыла о том, что собиралась пододвинуть себе стул и дочитывать письмо сидя! Слишком впечатлило меня его содержание.

— Что-то стряслось? — обеспокоенно спросил Эдвин, видя, что недавняя собеседница превратилась в памятник самой себе.

Я и правда застыла, как каменное изваяние, устремив невидящий взгляд на последние строчки, хотя письмо давно уже было дочитано.

— Элайна! — позвал Эдвин, интеллигентно ожидая ответа вместо того, чтобы пытаясь прочитать текст, стоя у меня за плечом.

Я наконец, подняла глаза. На Райса, правда, не посмотрела, скорее устремила взгляд в пространство перед собой, но это всё равно был прогресс.

— Что произошло? — повторил Эдвин. — Новости из Оплота? Или личное?

— Из Оплота, — глухо сообщила я.

А сама подумала, что куда уж более личное?

— И… что случилось?

Эдвин продолжал расспрашивать терпеливо и вежливо, хотя сам всё более напрягался. Я, наконец-то, вырвалась из плена собственного шока и посмотрела собеседнику в глаза.

— Дик написал… Брайан закрыл границу. То есть изнутри. К Грани прислали отряд вооружённых стражников. В Настрию никого не выпускают. Тех, кто пытался прорваться, арестовали. И ещё раньше арестовали около двадцати человек из тех, кто ходил к целителям. Среди них — старушка Клэр. И эта женщина, анестезиолог, которая работала со светлыми…  — Я опустила взгляд на письмо. — Брэнда Коут. И ещё полторы дюжины человек.

— По какому обвинению? — мрачно спросил Эдвин.

Я с трудом заставила себя сфокусировать на нём отсутствующий взгляд.

— Шпионаж, измена родине и масти, сотрудничество со светлым врагом.

Меня вдруг затрясло, и я буквально упала на стул.

— Они же ни в чём не виноваты, Эдвин! — воскликнула я, ломая руки. — Они просто ходили лечиться! Если бы арестовали твоих соратников — нет, не спорю, в этом бы не было ничего хорошего, но это хотя бы было бы как-то обоснованно. Это оппозиция, которая борется против правительства. А те люди не имели никакого отношения к политике. У старушки Клэр больное сердце! Она же там долго не выдержит.