Тайна тевтонского замка

— Одежду не жаль, а мечом я вынужден был пожертвовать ради получения нужной информации. Тяжёлый шаг, но дело не в этом. — Мужчина прижал Машину руку к губам. — Мне всё не даёт покоя то, что сказал брат Стефан. Ну, по поводу слов Папы о… сама понимаешь. Вероятно, брат Стефан ошибся или что-то неправильно понял… Ведь орден с самого основания стоял на незыблемых суровых принципах, а духовным главой его являлся Папа Римский, олицетворяя управление от имени самого Христа. Столько веков братья принимали обеты целомудрия и свято блюли их, карая внутри волков, проникших в стадо в овечьих шкурах. Да, не спорю, я вступил в возрождённый орден с более мягким уставом, теперь от братьев-рыцарей не требуется монашеское воздержание, но это касается отношений с женщинами. Я поверить не могу, что наш духовный глава мог благословить то, за что когда-то поплатились Содом и Гоморра.

— Вот ты о чём! — воскликнула женщина. — Сказал бы сразу. А то сидишь хмурый, как туча. Сейчас мы тебя успокоим и выведем брата Стефана на чистую воду за его клевету в адрес уважаемого духовного человека. Интернет нам обо всём расскажет.

Она склонилась над смартфоном, вбивая в поисковик нужные фразы, а потом принялась пролистывать полученные ссылки. Чем больше Маша читала, тем мрачнее становилась. Наконец она виновато взглянула на Готтлиба:

— Извини, но брат Стефан не ошибся. Более того, он сказал лишь малую часть.

— Что ты нашла?

— Поверь, тебе это лучше не читать. — Маша отключила экран и спрятала смартфон в сумку.

— Нет, позволь мне увидеть собственными глазами. — Готтлиб протянул руку.

— Ладно, — вздохнула женщина, доставая смартфон и открывая нужную страницу. — Я тебя честно предупреждала.

Готтлиб принялся сосредоточенно читать, хмурясь всё сильнее и сильнее. Он медленно пролистывал страницу, возвращал текст обратно, словно хотел выучить его наизусть.

— Скажи, — обратился он к Маше, — а это не может быть ложью?

— Вряд ли, — пожала она плечами, — слишком рейтинговое информационное агентство. К тому же не они одни цитируют слова Папы. Вот ещё, — женщина открыла страницу другого сайта, — и здесь тоже.

— Хорошо, я понял. — Мужчина вернул Маше смартфон и задумался. — Не знаю, есть ли ещё смысл нам ехать в Остров.

— Что значит, есть ли смысл? — удивилась Маша. — А поиски последнего ключа?

— Я опоздал, Маша, провалил свою миссию, — горько усмехнулся Готтлиб. — Судя по всему, апокалипсис уже начался.

— С чего такие мысли? Из-за слов Папы? Но ведь брат Иоганн говорил о считанных днях, а ваш духовный глава уже не первый год высказывает такие мысли. Вот, посмотри на даты.

— Не первый год? — растерянно спросил Готтлиб. — И мир не перевернулся?

— Как видишь, — улыбнулась Маша. — Так что соберись и морально готовься к поездке в Остров, а я пока размещу объявление в группе.

Маша ошиблась в сроках. Не к вечеру, а буквально через два часа у неё уже было несколько сообщений о вдове, приехавшей в Остров из Литвы в начале двухтысячных. Некоторые она сразу отмела, догадавшись, что пославшие их люди соблазнились обещаниями награды, не обладая при этом нужной информацией. А вот с одной женщиной завязалась активная переписка. Она когда-то жила в доме по соседству со старушкой, к которой вернулась дочь, похоронившая мужа. Дочери на тот момент и самой было на вид лет под шестьдесят. Детей и внуков у неё не было. Дождавшись смерти матери, женщина ушла в монастырь. С тех пор соседка больше её не видела, но вспомнила, что обращалась к ней по имени-отчеству Раиса Макаровна. «А в какой монастырь ушла женщина, вы случайно не знаете?» — поинтересовалась Маша, даже боясь представить количество женских монастырей, разбросанных по России. «Так в наш и ушла, — сообщила соседка, — в Спасо-Казанский, в Острове».

— В общем, все дороги ведут в Остров, — ободряюще улыбнулась Маша Готтлибу.

Они уже давно ушли из ресторана, немного побродили по Вене, а сейчас сидели в обнимку на скамейке в парке Бурггартен возле пруда с фонтаном, где древнегреческий Геркулес под успокаивающее журчание воды раскрывал пасть льву. Маша поблагодарила женщину, перечислила ей обещанную сумму и задала в смартфоне маршрут из Вены к Острову.

— Мама дорогая! — воскликнула она. — Всего-то полторы тысячи километров, и третий ключик, возможно, очутится у нас в кармане. Точнее, у тебя. Миссия окажется выполнима. Заграждающая печать и ключи не достанутся нацистским диверсантам, апокалипсис не наступит, и… Кстати, — она взглянула на рыцаря, — что произойдёт после этого?

— Маша, — Готтлиб взял её за руку. — Как только апокалипсис будет предотвращён, передо мной откроется выход обратно, к ожидающим меня братьям.

— И ты… уйдёшь?

— Я должен уйти, — кивнул Готтлиб.

— Почему? А как же твоя любовь ко мне?

— Она вечна, Маша, и никогда не угаснет. — Рыцарь прикоснулся губами к Машиной щеке. — Ты — единственная до самой смерти.

— Тогда почему ты должен уйти? Разве нельзя остаться? — Женщина заглянула в его глаза. — Здесь, со мной.