Тайна Тихого океана

Проскрипев нетоптаным все Рождество снегом, компания обосновалась на гусенице огромной траншейной машины БТМ.[120] Были выставлены и откупорены водка и огурцы. Три ярко-оранжевых елочных шарика украсили лущащийся зеленой краской землеройный механизм, синий шарик свесился с пламегасителя бортового пулемета заснувшего напротив древнего БТРа. Потекли на чешую гусениц восковые слезы свечь.

— Кто открывает шампанское?

— Чур — я!

— Нет, я по званию старший!

— А какое у тебя звание?

— Это военная тайна, но три года назад, перед тем, как я помогал нашим в Югославии, было майорское.

— Тогда открывай. Но с соблюдением правил безопасности.

— Приказываю гражданским лицам отойти на безопасное расстояние, подлежит самоподрыву стратегическое оружие поражения девичьих сердец.

— Дурак!

— Башенная, огонь!!!

— Осторожней, наливаю. Подставляй бокалы. Паша!.. Таня!.. Маша!.. А где Маша?

— Только что была здесь. Маша, отзовись!

— Давайте все хором крикнем: «Сне-гу-роч-ка!!!» Три-четыре…

— Ма-ша! Ма-ша! Ма-ша!!!

Маша появилась из мрака, будто не исчезала. Глаза раскрыты, ресницы хлопают:

— Там такое… Там такое, аж страшно.

— Не бойся. Маша, я — Дубровский.

— Чего вы орете, как резанные. Я ходила технику смотреть. Вон понтоны на платформе, а вон бурильная машина. Чумовая такая!

— Кто не успел, тот опоздал. Маша, ты не хочешь шампанского? Выбирай, пушки или шампанское?

— Эх, девушки, если б вы только знали, как мне эта военная техника надоела. Гарнизоны, военные городки, подводные лодки, колючая проволока… Так хочется женского тепла…

— Затоковал тетерев…

— А я тетерева с лету в глаз бью.

— Ой, мальчики, я водку не пью!

— Глупая, околеешь на морозе.

— Ну, разве что рюмочку.

Хлопнув рюмку и заморив огурчиком, Петр отскрипел по снежку подальше к самоходкам с вяло провисшими гусеницами — приспичило. И выпил всего ничего, а вроде бы у вздыбившейся сразу у ворот 305-миллиметровой гаубицы дуло торчало, когда они перелазили забор, в одну сторону, теперь в другую. Прикол.

Петр двинулся в обход угловатой пятнистой артиллерийской установки, мимоходом сгреб горсть снега и стал крепить в снежок. Задумал как можно неслышней подкрасться к компании. Сейчас он выпрыгнет из-за трака и пульнет в кого-нибудь снежком, а потом скажет: «Вот так я снимал часовых». Петр выпрыгнул, и от растерянности выронил снежок.

Огромная машина дремала, как ни в чем не бывало. И не было на ее гусенице ни выпивки, ни закуски. И вокруг никого не было.

— Ребята!.. — срывающимся от дрожи голосом заблеял Петр.

— Петя, куда пропал? — раздалось совсем из-за другой инженерной машины. Оказывается, он слегонца заблудился. Спутал с БТМ котлованную машину МДИ-2.[121]

— А куда опять Маша делась? — был его первый вопрос.

— Сейчас вернется. Мальчики, давайте танцевать!

— Так и знал, что надо было джип угонять, почти в каждом магнитола.

— А мы на мобилах, — Таня достала трубку, побарахталась в меню, выбирая полную мощность и мелодию. И заплясала, сама себе подпевая:

— Маленькой елочке холодно зимой! Из лесу елочку взяли мы домой!..

— А у меня на трубе «ламбада»! Дамы приглашают кавалеров! — крикнул Павел, врубил звук и положил телефон рядом с водкой.

Но Танечка вместо Павла пригласила танцевать Петра.

— Ладно, я пока Машу поищу! — обиженный Павел двинул по бетонным плитам в дебри бугрящейся заклепками замерзшей техники.

Кажется, Таня с Петром поцеловалась. Ламбада поиграла и осипла — в мобильнике подсел аккумулятор.

— Зря он ушел, — виновато потупилась девушка, — Машке ведь можно было просто позвонить. — Танечка набрала номер… Еще раз попробовала, — Странно, «абонент находится вне зоны обслуживания»…

Петр вроде как расслышал там, куда не дотягивался свет наполовину сгоревших свечей подозрительные шорохи. Под дубленкой по спине парня пробежали мурашки, но Петр цикнул на себя.

Не помогло. Все пуще казалось, что за чертой света что-то творится. Угрожающе шевелятся смутные тени. Вдруг почти над самым ухом прозвучала странная и загадочная фраза:

— Гебен зи мер битте шлиссель-цейн,[122] — но было совершенно неведомо, кто ее произнес. А может, почудилось?

Петр отважно бросился туда, откуда прилетела фраза, но там — только намертво примерзшая к бетонным плитам и грунту застывшая техника.

— Ты что, с ума сошел? Не вздумай бросать меня здесь одну! — почти завизжала девушка.

А смутно зловещие шорохи набирали силу. Все отчетливей и зловеще скрипел вокруг снег под невидимыми ногами. Непонятные гортанно-гавкающие слова аукались справа и слева, будто там в обступающем мраке незримые гоблины затевали что-то ужасное. Петр невольно отступил, прижался спиной к броне промороженной машины. «Вон там только что стояло зенитное орудие, а теперь его нет!» — в панике подумал он.

— Ты же спецназ! — дрожащими от страха пальцами схватила его за рукав девушка, — Сделай же что-нибудь!

— Тише! — зашипел на нее парень, — Какой я нафиг спецназ?! Че уши развесила? Я — простой угонщик «тойот», а приятеля профессия — делать и продавать то, что рекламируется по телевизору.

— Не пугай меня!