Тайна трагедии 22 июня 1941 года

В этой связи весьма любопытен такой факт. На заседании Президиума Российской Академии наук 16 ноября 1999 года член-корреспондент РАН Н. Н. Шмелев говорил: «Когда я был молодым человеком, то случайно узнал из двух источников, что по личному распоряжению Хрущева уничтожена была одна интересная бумага. Потом покойный академик А. М. Деборин подтвердил, что такая бумага была и он держал ее в руках. Эта бумага — Постановление ЦК от 16 октября 1941 года о сдаче Москвы, где были подписи всех членов Политбюро, включая и Хрущева, не было лишь одной подписи — И. В. Сталина. Он не подписал эту бумагу».

Покойный ныне публицист Феликс Чуев был также и хорошим поэтом. Его перу принадлежит пронзительное стихотворение, связанное именно с описываемыми событиями.

Уже послы живут в тылу глубоком,
Уже в Москве наркомов не видать,
И панцирные армии фон Бока
На Химки продолжают наступать.
Решают в штабе Западного фронта —
Поставить штаб восточнее Москвы,
И солнце раной русского народа
Горит среди осенней синевы…
Уже в Москве ответственные лица
Не понимают только одного,
Когда же Сам уедет из столицы,
Но как спросить об этом Самого?
Да, как спросить? Вопрос предельно важен,
Такой, что не отложишь на потом.
— Когда отправить полк охраны Вашей
На Куйбышев? Состав полка готов.
Дрожали стекла в грохоте воздушном,
Сверкало в Александровском саду…
Сказал спокойно: — Если будет нужно,
Я этот полк в атаку поведу.

Что же до того, что якобы И. В. Сталин планировал удрать из Москвы в октябре 1941 года, то миф об этом был запущен еще Геббельсом. Зачем — это вполне понятно. А вот почему точно так поступили некоторые советские писатели — М. Паджев в книге «Через всю войну» и вслед за ним П. Проскурин в романе «Имя твое» — и фальши напустили столько, что читать эти романы мало кому хотелось, а все дело в том, что стремились угодить подлейшему Хрущеву. Например, такая ложь, — якобы Сталин приехал в Рогожско-Симоновский тупик, где стоял специальный поезд, и в тяжелых раздумьях два часа ходил по платформе, размышляя ехать ему в Куйбышев или остаться в Москве? Все абсолютно точно как у лживого драматурга Радзинского, тот тоже «всегда знал» о чем думал Сталин. Безусловно, хрущевские писатели врали красиво, ничуть не уступая доктору Геббельсу.

А в действительности все происходило совершенно иначе. По свидетельству сотрудников личной охраны И. В. Сталина — А. Рыбина, П. Шитоха, П. Лозгачева, А. Белехова, В. Круташева, В. Тукова, С. Кашеварова и других — специальный поезд и в самом деле существовал и был заранее подготовлен. Ничего удивительного в этом нет и быть не может. Меры безопасности для руководителя государства предпринимались всеобъемлющие и занимались этим только те люди, которым по штату было положено. Однако Сталин туда не приезжал, поезда этого не видел и по платформе не расхаживал, тем более, что ее там и не было. Более того, случайно заметив, что комендант дачи в Семеновском — С. Соловов — перевозит куда-то вещи с дачи, Сталин дал ему нагоняй и сказал: «Никакой эвакуации не будет, остаемся здесь до победы».

Кроме того, для Сталина был подготовлен специальный пассажирский самолет «Дуглас» и звено истребителей для охраны в полете. Самолеты стояли под особой охраной НКВД на аэродроме имени Фрунзе. Однако Сталин и туда ни разу не приезжал.

Несмотря на весь риск, Сталин прекрасно понимал значение фактора своего пребывания как руководителя государства в столице для стойкости фронта и вообще устойчивости всего государства. Ведь некоторые представители, например, творческой интеллигенции уже мастерили себе парадные платья, чтобы в праздничных нарядах встретить гитлеровских ублюдков. Об этом рассказывала наша выдающаяся балерина М. Плисецкая в интервью знаменитому А. Караулову в 2005 году. Но как только стало известно, что Сталин никуда не уехал, многие стали отказываться от эвакуации. К примеру, великий русский певец солист Большого театра С. Я. Лемешев так и заявил: «А почему я, собственно, должен ехать в Куйбышев, когда Сталин находится в Москве? Нам надо здесь помогать фронту, открывать наш театр, а не стремиться в тыл?!

Сталин остался в Москве — значит, Москва выстоит. Все прекрасно понимали, что это означает, — победа действительно будет за нами!