Тайна царствия

Мне хотелось разрыдаться! Едва я избавился от Марии из Беерота, как уже другая, куда более опасная девушка хотела накрыть меня своим колпаком! Мне оставалось лишь одно – объяснить ей все! Хорошо взвешивая слова, я начал:

– Не знаю, сумеешь ли ты понять то, что я хочу сказать, но ты ведь тоже кое-что повидала в своей жизни и тоже не все можешь объяснить. У меня есть причины полагать, что человек, чью жажду ты утолила и с которым я разговаривал ночью на берегу – некий Иисус из Назарета.

– Я слышала о нем! – к моему великому удивлению воскликнула она. – В Декаполе легионеры только и говорили о том, что он творил чудеса, исцелял больных, воскрешал мертвых и обещал создать новое царство для сынов Израиля, за что в Иерусалиме он был распят, однако его ученики под носом у Понтия Пилата выкрали его тело, чтобы люди считали, будто он воскрес из мертвых. Неужели ты хочешь сказать, что он на самом деле воскрес и что именно его я встретила у колодца?

– Он действительно воскрес! – подтвердил я – В этом знак того, что он – Сын Божий, и я полагаю, что он обладает властью как на земле, так и на небесах. Ничего подобного до сих пор еще не случалось! Сейчас он прибыл в Галилею и назначил встречу своим приверженцам у одной из гор; безусловно, ты встретила его на пути сюда.

– Но как он мог испытывать жажду, если он в самом деле Сын Бога? – разумно заметила Мирина.

– Откуда мне знать? – буркнул я в ответ. – Я сам ощупывал его спину и обнаружил следы от кнута на его плечах! Могу засвидетельствовать, что он из такой же плоти и крови, как и все мы, но при этом он действительно Сын Божий! И не спрашивай меня, как это может быть! Я только убежден в том, что это – одна из прекраснейших его тайн! Я полагаю, что его царство не может быть земным, как это считают сыны Израиля.

Мирина раздумывала над моими словами, а ее расширившиеся от удивления глаза блуждали где-то в пустоте.

– Если он действительно таков, как ты мне его описал, – пробормотала она, – тогда он послал тебя для того, чтобы ты заменил мне погибшего брата, а не просто передал эти деньги. Таким образом, он связал нас вместе, как связывает за лапки пары голубей. Я тоже жажду обрести его царство, каким бы оно ни было, лишь бы не оказалось похожим на эту жизнь, которой с меня и так достаточно. Давай вместе отправимся к этой горе и бросимся ему в ноги, чтобы он принял нас в своем царстве так же, как он дал мне в твоем лице брата, а тебе – сестру.

– О Мирина, уверяю тебя, что мне не нужна сестра! – ответил я – Ты ошибаешься! Не может быть и речи о том, чтобы я взял тебя к этой горе, потому что, с одной стороны, я сам не знаю к ней пути, а с другой, – его ученики могут меня убить, подумав, что я выслеживаю их священные тайны! Постарайся понять! Они уверены, что это царство предназначено лишь для прошедших обрезание иудеев, и не допускают к нему ни римлян, ни греков, ни даже самаритян, которые не признают их храма. Это дело намного сложнее и опаснее, чем ты себе представляешь. И все же, если ты обещаешь хорошо вести себя и не мешать мне, если они не сразу заберут в это царство всех верящих в него, я обязуюсь вернуться и рассказать тебе все, что мне удастся узнать; если же будет по-другому, то я не смогу вернуться, однако, надеюсь, что ты сохранишь добрые воспоминания обо мне.

Она швырнула кошель мне в лицо и насмешливо произнесла:

– Ладно! Как утопающий хватается за соломинку, я была готова ухватиться за Иисуса из Назарета и считать тебя своим братом, хотя ты этого совершенно недостоин! С братом мы понимали друг друга с полуслова, а иногда для этого достаточно было лишь одного взгляда, смеялись над одним и тем же, даже над голодом и нищетой! Ступай же прочь, мужчина с каменным сердцем, который считает, что за деньги можно купить живого человека! Поспеши поскорее добраться до своей горы! Только мне покажется странным, если тебя допустят в это царство, после того как ты оставишь меня в отчаянии и бросишь в объятия смерти! Что может знать такой богач, как ты, об отчаянии и одиночестве?

Я прочел в ее зеленых глазах решимость покончить с жизнью хотя бы для того, чтобы досадить мне. Однако твердость ее слов зародила в моей голове одну мысль, которая поначалу казалась совершенно абсурдной: а вдруг назаретянин действительно желал, чтобы я смилостивился над ней и принял как собственную сестру. И еще я понял, что его царство для человека не только было источником наслаждений, но и требовало совершения нелегких поступков.

– Ну что же, сестра моя Мирина, – суховатым тоном произнес я, – давай отправимся туда вместе, однако не обижайся на меня за последствия!

– Не говори со мной таким неприятным тоном! – произнесла она, видимо не испытывая никакого удовольствия от выраженного подобным образом согласия, – Если ты собираешься взять меня с собой, обращайся со мной, как подобает брату, и прими меня от чистого сердца! Иначе у меня нет желания отправляться в путь вместе с тобой!