Тайна турецкого паши

Андрей выслушал рассказ Никиты довольно безучастно – он ни на что уже не реагировал, подумал только вяло, что зря позавидовал тогда Витьке.

Ребята отвезли его в госпиталь – уж очень был истощен и слаб. Там замотанный военврач наскоро провел осмотр, прописал какие-то капельницы и уколы, а через неделю, когда Андрей смог самостоятельно ходить, вызвал к себе в кабинет и сказал, что с его стороны никаких отклонений нет и что может он, конечно, перевести Андрея в психотделение, но очень этого делать не хочет. Там, мол, возиться с Андреем тоже не станут, наколют такими лекарствами, что от них и не отойдешь потом. Опять же окружение соответствующее.

Он, доктор, уж всякого в жизни повидал, его трудно чем-то поразить, но как увидит тамошних пациентов, бывших солдат, кого война эта проклятая разума лишила, так только после бутылки коньяка и может спать.

– Бери себя в руки, – сказал врач на прощанье, – не так все у тебя плохо. Всего-то месяц посидел в яме, парни вон по году маялись… Опять же, вытащили тебя наши. И документы в части не успели оформить, что ты без вести пропал, а то бы намучился. А война на убыль идет, так что тебя спишут скоро.

Так и оказалось. Андрей промаялся некоторое время в части, потом пришел приказ. За это время он написал матери три письма и ответа не получил. И только в самом конце, когда находились они в части последние дни, пришло письмо от соседки.

Она писала, что мать его умерла больше полугода назад, когда Андрей как раз только приехал в Чечню.

Устав ждать от него известий, она позвонила в институт, там сказали, что Андрея отчислили, а в военкомате просто так ничего не ответили, а велели посылать официальный запрос. И вот, когда пришел ответ на запрос, что Андрей служит… и еще там было как-то так написано, что можно было догадаться, что в Чечне, отчим первым достал письмо и прочел. А потом высказал матери, что вырастила оболтуса, мол, теперь его в армии уму-то научат.

После чего мать прочитала письмо и упала замертво. Врач из «Скорой» только смерть констатировал.

А письма его отчим сразу выбрасывает, это, последнее, соседка за уголок из ящика вытащила и вот решила написать.

«Уж прости, Андрюша, за плохие вести, но все так и есть».

Андрей не поехал в родной город, а вернулся в Петербург, тем более Никита звал. Сам с ним в институт пошел, какие-то там документы нужно было забрать.

Того замдекана уже не было, рассказали ребята из прежней группы, что была там какая-то некрасивая история с девчонкой, от которой он требовал за допуск к сессии определенных услуг.

Девчонка оказалась не простая, а со связями, так что разразился жуткий скандал. Который, впрочем, быстро замяли, а замдекана тихо уволился по собственному желанию.

Новый замдекана с виду был мужик приличный, уговорил Андрея восстановиться в институте. Ребята в группе были молодые, незнакомые, Андрей был этому рад. Он ни с кем не поддерживал близких отношений, вел себя спокойно, держался ровно, никто не знал, какие демоны бушуют у него в душе по ночам.

Ночью ему снился ад – дьяволы, выскакивающие из-за гор, беспрерывный грохот тяжелых минометов и Витькина голова с кровавыми выколотыми глазами, которая шевелила губами, пытаясь сказать ему что-то важное.

Андрей пробовал пить. И очень быстро понял, что это не поможет. И никто ему не поможет, только он сам должен взять себя в руки. И забыть. Забыть все.

Он очень старался. И думал, что преуспел в этом. И потом, когда вернулся в свой город, потому что в Петербурге ему нечего было делать – ни друзей, ни близких, – он думал, что ему удалось. Гордился собой. Выходит, зря. Потому что, когда он встретил Нику, он поверил на некоторое время, что все у него может быть хорошо. Зря верил. Не будет у него в жизни ничего хорошего. На нем печать.

– Андрюша… – Ника осторожно тронула его за плечо. – Андрей, что с тобой?

Они уже минут двадцать сидели в углу, и он молчал, уставившись в одну точку.

– Тебе плохо? – Она смотрела испуганными глазами.

– А? – Он тряхнул головой и посмотрел на нее осмысленно. И даже улыбнулся.

– Все в порядке. Так на чем мы остановились? Тебе нужна моя помощь?

– Да я… – Она хотела сказать, что теперь уж и не знает, нужно ли, что он какой-то странный, но вспомнила, что сама позвонила ему вчера и вызвала сюда. И что ей не к кому больше обратиться.

Ника глубоко вздохнула и рассказала ему все. Про то, как проснулась утром в чужой квартире и какой-то посторонний, совершенно незнакомый тип уверял ее, что он ее муж. Что она, конечно, не поверила, тогда они позвали врача, напоили ее какой-то гадостью, так что она плохо соображала. И фотографии у нее из телефона исчезли, тогда она позвонила Татьяне, а на нее напали… ну, про это он знает.

– Знаю… – медленно произнес Андрей.

– И вот ты привез фотографии, и это доказательство, – лепетала Ника, – а потом позвонил Сережа… то есть они подкараулили меня на улице… оказалось, его похитили…

– Чего? – Андрей едва не разинул рот. – Зачем?

– Чтобы получить выкуп! – Ника рассердилась, что он такой непонятливый. – Они сказали, что, если я не заплачу, он умрет в страшных мучениях…