Тайна украденной рукописи

– Руки вверх! – последовала новая команда сторожа. – В случае действий стреляю без предупреждения.

Иван Степанович прицелился.

Мужчина в вязаном шлеме охнул и стал оседать на землю.

– Не двигаться! Кому сказано! – тут же вновь гаркнул Степаныч. – Развелось, понимаешь ли, тут агентов международного шпионажа.

– Иван Степанович! Это я первая шпиона заметила! Еще от ворот! – поняв, что дело важное, решила прославиться Люська. Члены Тайного братства разом состроили ей рожи, одна другой страшнее, но было поздно. Степаныч на них уже обратил внимание.

– Вам, интересно, что тут понадобилось? – сурово оглядел он компанию вездесущих подростков. – Я понимаю, Люся, – решил ее выделить сторож. – Ты заметила подозрительное и зашла.

Люську Степаныч ценил. Вернее, не Люську, а ее бабушку Евдокию Борисовну. Она иногда приходила в сторожку попить чайку, и в это время Степаныч получал от нее четкую информацию о личной жизни дачников. Евдокия Борисовна всегда все знала.

– Так мы тоже заметили подозрительное, – ответил сторожу Петька.

– Вы ничего хорошего заметить не можете, – отрезал сторож. – И вообще попрошу не мешать. Освободите территорию!

Ребята были вынуждены покориться. Постоянно оглядываясь на Степаныча и незнакомца, которого сторож держал по-прежнему на мушке, ребята побрели к воротам. Теперь оставалось лишь спрятаться и выжидать, какие действия предпримет Степаныч.

– Дура ты все-таки! – неласково покосилась Маша на Люську. – Надо было тебе вылезать?

– Могу вообще уйти. Мне с вами неинтересно, – сварливо проговорила та. – У нас скоро француз.

Люська первой открыла калитку и, не оборачиваясь, пошла к своей даче.

– Одна несомненная польза есть, – констатировал Петька. – Мы от нее на какое-то время избавились.

– Не понимаю, как тут Степаныч то оказался? – пробормотал с озадаченным видом Дима.

– Сам не знаешь? – усмехнулась Маша. – Степаныч всегда появляется случайно именно там, где не надо.

Вообще-то, обычно так оно и бывало. Однако на этот раз Маша ошиблась. Сторож поселка Красные Горы появился около дачи Ковровой-Водкиной совсем не случайно.

Дело в том, что как раз в то время, как Тайное братство кленового листа собралось у Петьки на заседание, к Ивану Степановичу пришел капитан Шмельков.

– Ничего нового? – зябко потер руки после лютого мороза Алексей Борисович.

– Пока дополнительных сведений никаких, – с важностью отозвался Степаныч, который как раз перед приходом капитана едва успел умыться и позавтракать.

– Плохо, – вздохнул Шмельков. – Явный висяк. Никто никого не видел. Никто ничего не знает. Следы, и те вчера окончательно замело.

– Не так уж все безнадежно, – ободрил Степаныч. – Могу поделиться версией. Как старший с младшим, – никогда не упускал он случая подчеркнуть свой богатый опыт работы на ниве правопорядка. – Да ты садись. В ногах правды нет.

Капитан Шмельков опустился на стул. С той поры, как отсутствие транспортного средства вынудило его повсеместно передвигаться пешком, он особенно стал ценить мгновения отдыха.

– Сел? Теперь слушай, – провел пятерней по стриженным почти наголо седым волосам Степаныч. – Пока ты ночью шуровал со следами, я с хозяйкой провел беседу. Она от волнения, конечно, многое путает. Но факт налицо: шкатулка в себе содержала какую-то ценность международного класса.

– Ну и что тебе это дает? – спросил тоскливо Шмельков.

– Сам, что ли, не понимаешь? – горделиво расправил плечи Степаныч.

Он сейчас чувствовал себя очень зорким и мудрым. От превосходства над молодым капитаном круглое лицо сторожа раскраснелось. На губах играла улыбка.

– Не понимаю, – покачал головой Алексей Борисович. – Что бы там ни было, а шкатулка исчезла. И похититель, кроме следов на снегу, никаких улик не оставил.

– Нет, – возразил Степаныч. – Им оставлена крупная улика. И она мной рассматривается в характере его преступных намерений.

Теперь Шмельков, не мигая, смотрел на бывшего заслуженного работника органов правопорядка. Ход его мыслей был капитану пока не понятен.

– Муж у Натальи Владимировны являлся видным хирургом, – продолжал Степаныч. – Ему могли быть доверены важные государственные секреты.

– Что же он их в шкатулке хранил на камине? – засомневался Шмельков.

– Где хранил, это не нашего ума дело, – поморщился Степаныч. – Главное, что о факте наличия тайны на даче Ковровой-Водкиной кто-то знал. Полагаю, это лицо свое, поселковое.

– Чего ж он так долго дожидался-то? – спросил Алексей Борисович.

– Это явление мне как раз понятно, – отмахнулся Степаныч. – Раньше времена были построже. А теперь идеалы подорваны. Вся страна идет на продажу. Вот кто-то из терпящих материальные затруднения дачников и вознамерился продать родину за медный грош.

Шмельков побледнел. «Если это действительно так, – пронеслась паническая мысль в голове, – сюда скоро нагрянет всякая контрразведка. И корреспонденты газет. А у меня даже транспорта нету. В хорошем же виде я им покажусь!»

Правда, смятение капитана длилось всего лишь миг. Он почти тут же сообразил, что версия сторожа не выдерживает никакой критики.