Тайна умрёт со мной

— Это не выдумки! — с уверенностью произнесла Джоан. — Ни Пайк, ни Уилсон не верят, но объяснить-то никак такие совпадения не могут.

— Какие совпадения?

— Про чёрную женщину… Когда умерла та леди, которая мост разрушила и монахов погубила, здесь стала являться женщина в чёрном. Её многие видели и тогда, и потом… А потом она надолго исчезла. И знаете, когда её снова увидели? В то лето, когда леди Клементина пропала. И из деревни люди видели, и кто-то из садовников. Но после того она опять перестала являться. А на Рождество сюда приезжал Руперт с женой и ребёнком, и с ним была няня. Девушка из Корнуэлла, никогда здесь раньше не была, проработала у них всего месяц. И вот мы как-то болтали на кухне, про всякое, ну, знаете… А она и говорит: «Я возле нашего дома такую женщину странную вижу, вся в чёрном и исчезает, как призрак. Прямо жутко становится… Один раз из окна видела, она стоит у изгороди, точно статуя, не шевелится и смотрит на дом, как будто ждёт кого, а лица не разобрать…». А потом она с коляской на улице была и опять ту женщину увидела. И соседи видели. Такая странная, жуткая, всегда вечером приходит, в сумерках. Вот откуда той девочке про Анну Вентворт знать, а?

— Но если это призрак Вентвортов, то зачем ему появляться у дома того, кто Вентворт только по имени? — возразила Айрис. — Вряд ли призраки признают усыновление. Это просто какая-то женщина… Мало ли безумцев, которые подглядывают под чужими окнами?

Джоан с заговорщицким видом склонилась к Айрис:

— А откуда нам знать, Вентворт он или нет? С чего им было усыновлять этого ребёнка? Леди Клементина и своим-то не занималась… Ну, пока он не подрос. Она терпеть не могла все эти пелёнки и кормления. Здесь это не секрет!

— Так странно… — Айрис прикусила губу. — Я думала об этом же. Да не о женщине в чёрном! — махнула Айрис рукой, увидев, как загорелись глаза Джоан. — О том, зачем им вообще нужно было усыновлять ребёнка.

Джоан только пожала плечами.

* * *

Вечером Айрис опять должна была ужинать с сэром Дэвидом и Энид Причард. Это уже был не первый их ужин, так что она уже не волновалась, в том числе, за свой внешний вид. Жемчуга здесь, действительно, не требовались, хотя Энид надевала очень красивые серьги с яркими лиловыми камнями, наверное, аметистами. Больше у неё драгоценностей не было. Что касается одежды, то Айрис за несколько недель поняла, что даже если туалеты Энид и были исключительно эффектны, одежды у неё было очень мало. В колледже Айрис была знакома с девушкой, у которой был такой подход: пусть у меня будет одно-единственное платье, но это будет Харди Эмис. Видимо, для Энид точно так же было важно одеваться в самое лучшее и казаться девушкой из состоятельной семьи — кузиной сэра Дэвида Вентворта.

Пока у Айрис сохли волосы, она села за маленький стол у окна, заваленный книгами, которые она принесла из библиотеки, и начала писать письмо матери. Во-первых, она обещала ей писать не реже, чем раз в две недели, во-вторых, она хотела, чтобы мать прислала ей кое-какую одежду.

Айрис выкинула три листа, прежде чем смогла написать десять хороших предложений: таких, какие бы одновременно удовлетворили любопытство матери относительно Эбберли и не выдали одержимость Айрис этим домом, его историей и его тайнами и её глупых надежд, что она сможет или найти в библиотеке невероятно ценное издание, или прольёт свет на тайну исчезновения леди Клементины. Она боялась, что мать её высмеет. Не в буквальном смысле, но миссис Кэтрин Бирн умела буквально одной фразой показать смехотворность чего угодно.

Она так и не дописала письмо. Её отвлекали мысли о том, что она узнала сегодня о Руперте Вентворте… Нет, она вовсе не думала, что фамильные привидения могут послужить установлению родства, её заинтересовала идея Джоан… Или не Джоан вовсе. Идея, что Руперт вовсе не был Вентвортам таким уж чужим.

Потом ей было пора одеваться к ужину, после ужина было лень, утром её ждала работа, и она каждый вечер отвлекалась на что-то более важное, так что письмо Айрис села дописывать лишь четыре дня спустя. Почему-то на этот раз слова сам собой приходили в голову и не нужно было ничего по три раза переписывать:

«Мне кажется, я нашла то, что действительно может стать открытием! Я приехала сюда с уверенностью, что это произойдёт, и оно произошло. И нет, моя находка не неизвестная трагедия Шекспира и не потерянный дневник Клементины Сетон. Пока я даже не могу сказать тебе, что это, потому что это очень личная вещь. Мне нужно сначала обговорить это с Дэвидом Вентвортом».

Глава 6. Тайна умрёт со мной

4 сентября 1964 года