Тайна «Утеса»

Идея была заманчивая — заполучить их обоих в «Утес»! Я так и не научился думать о них как об обычных смертных — они оставались для меня Пьеро и Пьереттой, такими, какими я увидел их в первый раз. Тогда эти двое — совсем молодые люди — поразили меня. Они внесли в свою работу столько поэзии, столько пылкости и так подыгрывали друг другу, что никого не оставили равнодушными. Я написал об этом в своей заметке, и она принесла им удачу — оба получили ангажемент. Они прислали мне письмо, полное восторгов и благодарностей, и у нас завязалась своеобразная дружба. В Лондоне они часто приходили к нам. Памела вообразила, что они плохо питаются, и время от времени приглашала их поужинать. И вот теперь Питер сменил танцы на профессию декоратора и костюмера — поступок весьма рискованный.

— А еще кого?

— Макса и Джудит, — сказала она.

Ответ Памелы поразил меня, на что она и рассчитывала.

— Господи, ты берешь быка за рога!

— Но ведь ты будешь доволен, правда?

— Еще бы! А ты знаешь, где они? Не можем же мы тащить их за сотню миль.

— Наверно, все еще в Чиппинге. Но Макс легок на подъем. Они приедут.

— Я тоже думаю, что приедут. Но не слишком ли ты спешишь? Мастерская еще не готова.

— Осталось наклеить обои. Чарли поможет. Если мы сразу не закончим, все затянется на месяцы.

— Ладно, это твое дело.

— Прекрасно. Максу напишешь ты. Предложи им приехать в следующую субботу и остаться на несколько дней.

— Да, вот уж это будет настоящее новоселье! Молодец! А как насчет аборигенов? Кого-нибудь позовешь?

— Доктора Скотта, — ответила Памела. — По-моему, он здесь тоже недавно. Он все просит меня поиграть с ним в теннис в клубе, но каждый раз мне удается отвертеться. Я просто не в состоянии одеваться для тенниса, ходить по клубам и пока не могу принимать посетителей. Но он был очень добр, когда Лиззи ошпарила руку, и так старался не показать, что его интересует дом! Вот я и пообещала когда-нибудь его пригласить.

— Очень хорошо… А еще?

— А еще Стеллу, разумеется.

Разумеется, Стеллу. Значит, новоселье станет первым шагом в задуманной Памелой кампании. Забавная Стелла! Как запылают ее щеки, как загорятся темные глаза, когда она получит приглашение! А что последует за этим? «Боюсь, мне не удастся выкроить для вас этот вечер»?

— По-моему, ты напрасно считаешь, что Стелла, само собой разумеется, примет приглашение.

— Поймаю. Надо написать очень осторожно, но мне кажется, я знаю как.

— Не сомневаюсь, на это ты мастер.

Я написал Максу и пошел на почту отправить письмо. Почтовый ящик был возле Джессепов, но в темноте трудно было найти короткую тропинку, и я пошел в обход, по дороге, ведущей на ферму, — двадцать минут хорошего хода. Моросил дождик, воздух был свежий, глухо и сонно плескалось море.

Я надеялся, что Макс приедет. Ему здесь понравится. Какое наслаждение будет показывать ему дом, болтать, гулять и плавать. К тому же мне не терпелось узнать, чем обернулся его брак с Джудит. Его первая женитьба дорого ему обошлась. После нее его работы в значительной мере утратили тот задор и дерзость, которые в них привлекали больше всего. Как ему пришло в голову соединить свою жизнь с такой ломакой, как Митци, для его друзей навсегда осталось загадкой. Впервые я встретился с ним перед самым их разрывом у Лоретты. Не знаю, что побудило Макса проявить ко мне необыкновенное расположение, — я ведь был мало кому известен и гораздо моложе его. После этого мы часто встречались. Макс слыл человеком неразговорчивым и редко кому давал советы, но со мной он поделился кое-какими своими проблемами, отчего мои собственные осветились словно прожектором. Я сумел вовремя остановиться. Услышав, что я решил уехать из Лондона, он с большим чувством ответил, что очень рад, но не объяснил почему приятно будет повидаться с Максом.

Когда я вернулся, Памела уже легла спать. Я допоздна засиделся за статьей о книге Де Ла Мэра и написал едва ли не самую удачную и, уж во всяком случае, самую хвалебную рецензию из всех, какие выходили из-под моего пера с давних времен ученичества. Ночной час соответствовал духу рецензируемой книги. Дождь кончился; последнее дотлевавшее в камине полено рассыпалось и превратилось в белый пепел. В доме стояла странная, словно живая тишина. В ней ощущалось чье-то дыхание и трепет — как раз та атмосфера, которую так умело создает в своих рассказах Де Ла Мэр. Шум моря напоминал дыхание спящей природы; моя освещенная комната одиноко плыла в пространстве. Я поежился, потом рассмеялся ведь сам же позволил своим нервам разойтись, начитавшись этих своеобразных рассказов. И пошел спать.

Через два дня утром от Макса пришла телеграмма «Оба восторге». До чего же характерна для Макса такая краткость, точность и теплота! Мы сразу воспряли духом. Мы с Памелой — существа стадные, и по-моему, тайный страх оказаться в изоляции мучил мою сестру так же, как меня. Замечательно, что удастся собрать друзей. Я позвонил в Бристоль в театр, а Памела принялась писать приглашения Стелле и доктору Скотту.

— Мистер Кэри репетирует, — услышал я приятный женский голос. — Может быть, позвать миссис Кэри?