Тайна в черной рамке

– У них и спросите, – буркнул Гаврилов.

– Спросим. У ботиночек. И с тебя спросим.

– А я ничего такого… Я всего лишь хоронил Освальда. В смысле, Асвалова.

– А убивал кто?

– Убивал… Май его убивал.

– Как он его убивал?

– Ну как, накинул петлю на шею…

– Сначала Асвалова избили.

– Да… Избили, а потом задушили.

– Удавкой?

– Шнурком, у Мая был… Он его потом выкинул.

– Где?

– Да я не видел. – Гаврилов отвел в сторону взгляд.

– Шнурком, говоришь, задушил?

– Верно. Сначала избили, а потом шнурком.

– Асвалова руками задушили. Сначала руками задушили, а потом уже удавкой.

– Ну да, сначала руками…

– А почему так?

– Так для чего же тогда мы удавку брали?

– Зачем удавка, если уже руками задушили? – допытывался Прокофьев, внимательно глядя на подозреваемого.

– Так Май решил.

– А ведь врешь ты, Гаврилов. Врешь! Не Май задушил Освальда.

– А кто?

– Не знаю, кто-то до вас это сделал.

– И я не знаю, – повеселел мужчина.

– А почему на Мая все валишь?

– Так ему все равно уже. А мне вы не поверите, если я скажу, что мы не убивали.

– Значит, ты знаешь, что Маевский умер.

– Ну-у…

– Кто сказал?

– Так это… – начал подозреваемый и замолчал, не решаясь продолжать.

– Неужели Свищ тебя к нам направил?

– Нет!.. Я сам!.. – И снова у Гаврилова забегали глазки.

– Зачем вы приезжали в Любоньку?

– А-а, в Любоньку!.. Так это, Свищ сказал, Освальда замочить.

– Тебе лично сказал?

– Не мне, Маю он сказал… Но я слышал!

– Освальда замочить, так и сказал? Свищ?

– Свищ.

Прокофьев кашлянул в кулак. Может, это Карамболь против Свища мутит? Его люди нашли Гаврилова, обработали парня, в том числе кулаками, а затем отправили в полицию – с чистосердечным признанием. Но ведь Свищ реально приговорил и Освальда, и Хикса. Привел приговор в исполнение, но случилась осечка, и Карамболь ею всего лишь воспользовался. Можно сказать, культурно вцепился в глотку своему врагу.

– Но вы Освальда не убивали?

– Нет. Когда мы приехали, он уже остывал. И в доме все вверх дном было.

– Может, Свищ еще кого-то в Любоньку, кроме вас, отправлял? Может, этот кто-то и убил?

– Ну я не знаю… Может быть, – неуверенно пожал плечами Гаврилов.

– Не знаешь, но может быть.

– Это у Кривого нужно спросить.

– Кривой ситуацией рулил?

– Да.

– Он же вас и к могиле обратно отправил после того, как Борщев засветился?

– Насчет Борщева не знаю, но Кривой – да, Кривой звонил, сказал, перезахоронить надо, а то менты всполошились. На всякий случай, сказал… Я всегда говорил, что у него и мозги кривые, – с горечью сказал бандит.

– Кривой сказал, вы поехали, даже не переобулись. В тех же ботинках поехали, в которых Освальда хоронили.

– Да мы чисто сработали, никто не видел, как мы труп похоронили.

– Видели. В том-то и дело, что видели…

– Значит, облажались, – вздохнул Гаврила.

– Освальд в Любоньке от вас прятался? – спросил Прокофьев.

События развивались стремительно, на главных подозреваемых вышли практически сразу, но работа по Асвалову продолжалась, установили адрес его проживания, осмотрели дом. И в нем все вверх дном: кто-то что-то искал.

– Прятался. Кто-то его предупредил…

– Кто мог его предупредить?

– Не знаю, может, Мимоза? – пожал плечами Гаврила.

– Мимоза, – вслух подумал Прокофьев.

Не впервые он слышит это имя. Освальда убили из-за наркоты, но, возможно, к одной причине Свищ прибавил и другую. Может, Освальд поплатился еще и из-за Мимозы, которая спала и с ним, и со Свищом.

– Мимоза могла предупредить… – кивнул Гаврилов. – Мне кажется, она была у Освальда перед тем, как он сдернул.

– Дома у него была?

– Да.

– И вы там были?

– Были.

– Что вы там искали?

– Освальда мы искали.

– А дом зачем обыскивали?

– Не обыскивали мы дом, – мотнул головой Гаврила.

– Ну как же не обыскивали, в доме все вверх ногами было, вещи разбросаны.

– Да нет, нормально все было, все на местах… И Мимозой хорошо пахло.

– Мимозой, – повторил Прокофьев.

– Она раньше «Мимозой» душилась, ну духи такие. Сначала «Мимозой», потом духами покруче… Мимоза у Освальда была, точно, Мимоза. С ней он и свалил… Освальд в Любоньку, а Мимоза к Свищу.

– К Свищу?

– Ну она с ним спит… Мы с Маем не стали говорить про Мимозу, баба она нормальная… – От приятных воспоминаний на губах у Гаврилы проступила улыбка. – И пахнет хорошо, а в постели еще лучше…

– В постели?

– Она всех любила… – усмехнулся киллер. – А Освальда больше всех.

– Поэтому вы ее сдавать не стали?

– Нет. Позвонили Кривому, сказали только про Освальда. Что нет его.

– А Кривой что?

– Он сказал обождать немного, через час позвонил, приказал в Андреевск ехать, там у Освальда тетка живет. Потом обратно в Чугуй, думали, он у брата своего двоюродного. Затем уже в Любоньку, там его и нашли…

– Кривой сказал Освальда убить?

– Да, Кривой… И Свищ! – спохватился Гаврила.

– Ты хоть понимаешь, во что ввязался, парень? – спросил Прокофьев. – Я понимаю, за убийством Освальда стоял Свищ. Но ведь напрямую он тебе отмашку не давал. А если давал, то на тебя давить будут. Очень сильно давить.

– Ну будут, – опустив голову, вздохнул задержанный.

– Ты к этому готов?

– Готов.