Тайна в черной рамке

– И деньги не брал, – через силу выдавил из себя Сарычев.

– А Кате хотел амфетамин подсунуть.

Прокофьев нарочно перевел разговор на секретаря Вельяминова. Скорее всего, Сарычев сболтнул Асвалову о деньгах, возможно, даже назвал место, где спрятана вторая инкассаторская сумка. Освальд нашел эти деньги и прибрал к рукам. Сырачев же, вспомнив о бредовом с ним разговоре, пришел за украденным, тайком забрался к нему в дом, но появился Освальд с Мимозой, и Сарычев спрятался в кладовке. А потом поехал за Освальдом. Возможно, он слышал о той опасности, которая нависла над Асваловым, поэтому и пустил в ход удавку после того, как задушил его руками. Удавка – оружие наемных убийц.

Возможно, в деревенской избе денег не оказалось, и Сарычев вернулся в город, снова забрался в дом к Освальду, перевернул там все вверх дном. Но вряд ли он нашел в доме пропажу. Освальд же не осел, чтобы, спасаясь бегством, оставить деньги в городе.

Возможно, Сарычевым двигало отчаяние, поэтому он и устроил обыск в доме Освальда, но денег, скорее всего, не нашел, вот и отправился, кусая локти, к Вике, чтобы пристроиться к ее деньгам. И, если ей верить, вид он при этом имел жалкий, как будто что-то потерял. А вот можно ли верить Вике, это уже другой вопрос.

Не время сейчас размышлять над тем, досталась Вике добыча Сигайлова или нет. Выяснять надо, а не размышлять. И Сарычева нужно на чистую воду выводить, но не нахрапом, не грубым допросом, который лишь заставит его поглубже уйти в себя. Вниманием Сарычева нужно окружить, под наблюдение взять, следить, смотреть. И Катю нельзя из виду упускать. Возможно, он к ней сейчас подъехал, а не к Вельяминову.

– Амфетамин?! Кате подсунуть? – скривился Сарычев. – Кто тебе такую чушь сказал?

– Сказали.

– Плюнь Освальду в лицо, врет он все!

– А я могу плюнуть ему в лицо? – усмехнулся Прокофьев.

Не говорил он Сарычеву, что Асвалов мертв, а тот не дурак: делает вид, что ничего не знает… А вдруг Сарычев на самом деле не знает о смерти Освальда?

– А то ты не знаешь, чем Освальд занимается.

– Меня сейчас больше интересует, чем занимаешься ты.

– Вот я и говорю, ходишь, вынюхиваешь, на Освальда вышел, до Катюхи добрался.

– Оставь Катюху в покое, не хочет она с тобой быть, – сказал Прокофьев.

– Не понял, ты что, и на Катюху глаз положил?

– Я в добровольное общество вступил, «Мир без извращенцев», слышал о таком? Как раз общество с такими, как ты, борется. Так что я Вику от извращенцев защищаю и Катю, и всех женщин, к которым ты клеишься.

– Это я-то извращенец?

– Я тебя предупредил.

Прокофьев направился к своей машине.

– Да пошел ты!.. – донесся ему вслед голос.

Прокофьев усмехнулся, не оборачиваясь. Посылает тот, кто посылает последним. И Егор почему-то не сомневался, что последнее слово в противостоянии с этим извращенцем останется за ним. Не сегодня, не сейчас, но за решетку он Сарычева точно отправит.

Глава 8

Пуля прошла навылет, плоть пробуравила, но кость не задела и нервы не затронула. И все равно Саша не мог до сих пор нормально ходить, и в госпитале его заставляли лежать, делали каждый день перевязки.

– Да нормально все, заживает, как на собаке!.. Хочешь, станцую? – Саша поднялся с кровати, подмигнув своему соседу по палате.

Но Леша качнул головой, не одобряя эту его затею. И на Лиду с интересом глянул. Что ни говори, а жена у Саши красивая.

– Лезгинку! – хлопнула в ладоши Лида.

– Легко! – Саша перенес вес тела со здоровой ноги на больную.

– С кинжалом в зубах!.. – подзадорила его супруга.

– Нет кинжала.

– Завтра принесу, тогда и станцуешь.

– Завтра меня здесь уже не будет. Завтра утром обход… Все, не могу больше в госпитале находиться! Позвоню Прокофьеву, пусть возьмет меня к себе розыскной собакой.

– Вещества искать, – усмехнулась Лида.

– Ну да, – вздохнул Саша.

В управлении вершатся великие дела, наркомафию и в хвост шерстят, и в гриву, а он в госпитале отлеживается. Одно успокаивает – в это дело и он свою лепту внес. Жаль, Гаврилу не догнал, только бандитскую пулю схлопотал.

– Мы сейчас на деньги переключились, – сказала Лида, бросив на Лешу быстрый взгляд.

Не могла она говорить подробности при постороннем. Саша кивнул и, стараясь не хромать, вышел из палаты. Лида – за ним. Они вышли на балкон в конце коридора.

– Больно? – взяв мужа под руку, спросила Лида.

– Говорю, завтра уже станцевать смогу.

– Говорил, что сегодня.

– Завтра… завтра с табельным кинжалом…

– Если хочешь, можно уже сегодня, – немного подумав, сказала Лида.

– Не понял.

– Прокофьев Сарычева нам подкинул. Сейчас его Паша твой с Раей ведет. А я вторым экипажем.

– Так это же на машине! – оживился Саша.

– В том и дело.

– А что я тогда здесь делаю?..

Саша махнул рукой на врачей. Одежда висела у него там же, в палате, он оделся и, никого не спрашивая, спустился вниз, к машине, где его ждала Лида. И будь что будет!

– Прокофьев не звонил? – спросила супруга.

– Не понял!

– Я Прокофьеву звонила, сказала, что ты сбегаешь из госпиталя, просила остановить. Прокофьев не звонил?

– Нет.

– Значит, все в порядке… Поехали получать оружие.

– Зачем?

– А чтобы табеля у твоего кинжала не отстрелили!..