Тайна в черной рамке

Обгоревшая керосиновая лампа с разбитой стеклянной колбой валялась сразу за дверью, и пол обугленный. Оказывается, дом поджигали как снаружи, как и изнутри. И непонятно, каким чудом он уцелел. Непохоже, чтобы кто-то тушил пожар.

Пол обуглился только у входа, на середине комнаты огня уже не было вовсе. Зато керосин разлит большими пятнами. И даже лужами… Или это не керосин?..

– Да это же кровь! – снова присвистнул Ярыгин.

Кровь была везде, даже на печи, на белой побелке четко отпечаталась чья-то рука. На буфете лежала перевернутая коробка с просроченными лекарствами, на полу валялись обрывки бумажной упаковки из-под бинтов. Похоже, кто-то, раненный, перевязывал здесь рану.

– А ведь в Захара стреляли, – сказал Бордов.

– Могли ранить, – кивнул Ярыгин.

– А дорога вывела его сюда.

– Далеко. Но возможно.

– Если рана не очень.

– Если очень, далеко не уйдешь.

– А тут целая лужа. – Бордов провел рукой над большим пятном крови, впитавшейся в пол у дощатого топчана с матрасом на нем.

А пятно не ровное, не круглое. И как будто растертое. Видимо, кровь вытекала из тела лежащего на полу человека. Из тела, которое затем выволокли из дома.

– А это у нас что такое? – Ярыгин провел пальцем по стене у входного косяка.

Языки пламени добрались до этого места, но все равно можно было разглядеть отверстие, очень похожее на пулевое. Причем пуля попала в стену еще до того, как подожгли дом.

– С топчана стреляли, – предположил Бордов.

– В гостя, – кивнул Ярыгин.

– Захар лежал, зализывал раны, кто-то зашел, он выстрелил.

– И получил в ответ.

Савелий осмотрел стену над топчаном и обнаружил еще пару пулевых отверстий.

– Хотелось бы знать, от кого, – в раздумье проговорил Бордов.

– От Сарычева.

– Как Сарычев здесь оказался?

– А очень просто. Если предположить, что от него ушли все деньги и он всерьез искал третью сумку… Вот что мы здесь делаем? Узнали о том, что Перова доставила Сигайлова в Пушное, стали наводить справки, узнали об этом доме. И сюда двинулись. И Сарычев мог пойти по старым следам Сигайлова. Об этом доме он мог узнать из того же источника, что и мы… Или Перова сказала…

– Мог узнать, – поторапливая товарища, кивнул Бордов.

– Пришел сюда, а здесь Захар.

– А ствол?

– Ствол он мог забрать у Освальда. У Освальда под подушкой мог быть ствол. И Сарычев мог его забрать.

– И у Захара ствол забрал и телефон…

– А в телефоне список контактов, Сарычев решил начать с Иваныча. Где Иваныч живет, он знал…

– А если действовал не Сарычев?

– Тогда Сигайлов… Мертвым его никто не видел, – немного подумав, предположил Ярыгин.

– Так никто и не говорит, что он мертвый.

– А может, и мертвый… Он мертвый, а призрак живой.

Савелий не причислял себя к робкому десятку, но все же невольно вздрогнул от страха, который сам же нагнал на себя. Вздрогнул, когда что-то щелкнуло на оконном стекле.

– Слышал? – как-то не очень весело глянул на него Бордов.

– Леша, это мы! – разгоняя собственные страхи, улыбнулся Савелий. – Стоим тут, никого не трогаем.

– Выходи, покажись, поговорим, – подхватил Валентин.

Он оглянулся по сторонам, но Савелий качнул головой.

– Призрак не здесь, призрак снаружи… – сказал он, и вдруг его осенило. – Спасибо за подсказку!

– Сава, тебе пора на свежий воздух, – подозрительно глянув на него, сказал Бордов. – Трупный яд плохо на тебя действует.

– Да можно уходить, и так все ясно, – кивнул Ярыгин. – Однозначно, Захара застрелил Сарычев.

– Однозначно? Это тебе Сигайлов сейчас сказал?

– Сигайлов подсказал мне, что Сарычев стрелял в Шабалина.

– Давай, давай, на свежий воздух. – Взяв Савелия под руку, Бордов осторожно повел его к выходу.

– С правой руки. Чтобы не промазать, – на ходу сказал Ярыгин.

– Ну да, с правой руки.

Они вышли из дома, Савелий левой рукой взялся за воображаемое рулевое колесо, а в правую лег пистолет. Глянув на такого же воображаемого Шабалина, который находился слева от него, нажал на кнопку стеклоподъемника и направил на жертву пистолет. Руку он из воображаемого окна не высовывал, ствол оставался в машине.

– Надеюсь, это не конвульсии? – настороженно посмотрел на него Бордов.

– Это гильза, которая, вылетев из пистолета, должна была остаться в машине.

– Гильзу мы так и не нашли, – кивнул Бордов.

– Сарычев ее нашел и выкинул, а скол остался.

– Какой скол?

– На стекле. Я видел. Сначала я подумал, что камушек ударился. А в голове-то крутилось, пока Сигайлов знак не подал. Скол-то не снаружи, а изнутри. От гильзы.

– А как доказать?

– Что от гильзы?

– Насколько я знаю, гильза покрывается лаком.

– Томпаком.

– Тем более.

– Что тем более?

– Может, на стекле что-то осталось. Кровь ультрафиолетом высвечивается, томпак этот… – Ярыгин задумался.

Сразу надо было догадаться, что скол на стекле в машине Сарычева – от пули. Вдруг экспертиза смогла бы снять с этой царапины лаковый след от гильзы, а это доказательство, от которого не отвертеться.

Глава 15