Тайна в её глазах (СИ)

— Привет, мистер! Что ты там прячешь? — сказала она, поднимаясь с земли и едва заметно улыбаясь.

Певец подошел к ней ближе и, высвободив руку из-за своей спины, протянул ей огромный букет белых роз.

— Ух ты! Как красиво, — девушка провела рукой по нежным лепесткам и забрала букет из рук мужчины. — Ты, Майкл, только не обижайся, но я тебе сейчас одну умную вещь скажу. Если тебе в следующий раз захочется подарить мне цветы, то лучше отвези меня в Голландию в апреле, на фестиваль тюльпанов, или прогуляйся со мной по бескрайнему полю цветущих подсолнухов, ну или просто подари все розовые кусты в своем поместье. Пойми, я не вижу ничего романтичного в том, что такая неземная красота день за днем будет тихо умирать в вазе на моем столе.

Он молчал, скользя по ее лицу внимательным, изучающим взглядом.

— Майкл, прошу тебя, только не обижайся, — девушка с тревогой заглянула в его карие глаза, не понимая его реакции на свои слова.

— И кто только создал тебя такую? — тихо выдохнул мужчина, смотря на нее с невыносимой нежностью.

— Папа с мамой, старым дедовским способом, — безразлично пожала плечами девушка, отводя свой взгляд в сторону.

Мужчина коснулся подушечками пальцев ее щеки, привлекая к себе ее внимание и заставляя снова посмотреть ему в глаза.

— Ты сама не понимаешь, насколько ты необыкновенная. Ты, наверное, с другой планеты. И мне нравится твоя идея про цветы, — Майкл ласково привлек девушку к себе и нежно поцеловал в губы.

Пантера угрожающе зарычала, уставившись на них. Наташа, коротко взглянув на животное, перевела свой взгляд на мужчину и чувственным голосом произнесла:

— Моя девочка ревнует…

— Тогда МОЯ девочка уходит, — и по-детски показав пантере язык, певец подтолкнул девушку к выходу.

Наташа ненадолго зашла в дом, чтобы поставить цветы в воду, и они потом еще долго гуляли по поместью, разговаривая обо всем на свете и то и дело обнимаясь и целуясь, как влюбленные подростки.

Майкл с удовольствием отметил, что в брюках «марлен» из серого твила, белом вязаном шерстяном свитере и черных ботинках со шнуровкой она выглядела совсем по-домашнему. А небрежный, растрепавшийся хвост и отсутствие макияжа делали ее такой юной и наивной.

После ужина они уютно устроились в обнимку на большом, мягком диване в гостиной и, неспешно потягивая превосходное красное вино из хрустальных бокалов, завели разговор о русской культуре. Точнее разговор начал Майкл, так как давно интересовался этой темой. Наташа с удивлением узнала, что помимо «Войны и мир» Джексон читал «Идиота» Достоевского. Кроме того певец прекрасно ориентировался в классической русской музыке и, даже, читал стихи Пушкина и Лермонтова, естественно, в английском переводе.

Они говорили о русском балете, русских народных танцах и песнях и о православной религии. Наташа, после долгих уговоров с его стороны, спела таки один из старинных, русских романсов.

— Я ни единого слова не понял, но это было очень красиво, — смущенно улыбнулся Майкл, играя пальцами с прядью ее волос.

— Это — про любовь, — улыбнулась девушка в ответ.

— Конечно…про любовь, — прошептал мужчина, касаясь ее губ нежным, невинным поцелуем.

Засидевшись за полночь, они все-таки решили, что пора идти спать. Наташа вышла из гостиной в просторный холл и остановилась, дожидаясь Майкла, который задержался, выключая в комнате свет. Она обернулась на звук его шагов и увидела, как он медленно приближается к ней в свете луны с грацией хищной кошки. Наташа невольно залюбовалась этим мужчиной: высокий, стройный, пластичный, красивый, он являл сейчас собой самое дьявольское искушение. Ее сердце казалось выпрыгнет из груди, когда он подошел близко к ней и, заправив руки в карманы брюк, просто стоял и смотрел ей в глаза.

Вдруг тень игривости промелькнула на его красивом лице, и он быстро подхватил ее на руки.

— Майкл, поставь меня, я тяжелая, — рассмеялась девушка от неожиданности.

— Ничего, справлюсь. Мне не впервой, — ответил мужчина и довольно легко понес ее вверх по ступенькам.

Он пинком открыл дверь своей спальни и бережно опустил ее спиной на широкую кровать. Затем он вернулся к двери, плотно прикрыл ее и пошел обратно к кровати, по пути расстегивая на себе рубашку. Освободившись от нее, он повесил ее за ворот на указательный палец и, вытянув руку вперед, произнес:

— Эту тоже в коллекцию?

— Спрашиваешь! — Наташа сексуально облизнулась в сторону черного, расшитого серебром, шелкового великолепия.

Майкл небрежно повел пальцем, и рубашка с тихим шорохом упала на пол. Сняв туфли, мужчина одним махом заскочил на кровать и навис над девушкой сверху, целуя ее в губы и одновременно расстегивая свои брюки.

— Майкл, ты сказал, что тебе не в первой. Что ты имел в виду? — спросила девушка между поцелуями.

— Ну, на той божоле-вечеринке у Пола…

Поцелуй…

— Ты была у озера в стельку пьяная.

Снова поцелуй.

— И свалилась в мои руки совершенно без чувств…

Ее футболка полетела в угол комнаты…

— И мне пришлось нести тебя до дома на руках…

Он ловко расстегнул пуговицу и молнию на ее брюках…

— А потом на руках же поднимать на второй этаж в твою спальню…