Тайна важнее жизни

– «Моссад» буквально наступал нам на пятки. Несмотря на ваш разговор с Гордоном Вентайлом и оказанное на него давление, агенты израильской службы продолжали следить за Мещерековым. Его действия снимались на камеру. Фиксировалось едва ли не каждое действие, включая и прошедшую накануне конференцию. Вентайл, кстати, лично присутствовал на ней. Не думаю, что его привело туда простое любопытство.

– Хорошо, майор, коль скоро вы сами заговорили о «Моссаде», не хотите просвятить меня в отношении их позиции? С самого начала, – попросил Чепуров.

– «Моссад» знал о существовании подземного города, – уверенно заявил Юдаев. – Так же, как знал и о том, что город убит радиацией. Им было известно многое, включая и то, где располагался потайной вход. Как к ним попала эта информация, гадать не берусь, но… Думаю, не ошибусь, если выскажу такое предположение, что Вентайлу и его людям удалось расколоть кого-то из группировки Анбааса.

– Например, Айсану Хаши-Ула? – ввернул Чепуров.

Юдаев отрицательно покачал головой.

– Уверен, что нет. Они знали об этом еще до того, как она оказалась у них в руках. Девушку решили использовать в другой игре, чтобы получить дополнительный козырь в схватке с арабскими экстремистами. «Моссад» бдительно стоял на страже загадки Гилгал Рефаима, не подпуская к нему ученых и исследователей, включая и израильских. Если же таковые появлялись, их брали под пристальное наблюдение и были готовы на все в том случае, если кто-то приближался слишком близко к разгадке. Яркий тому пример – французская коллегия ученых. Сначала появились двое – Робер Кристан и Франсуа Вуалье. По распоряжению Вентайла они должны были быть устранены. Возможно, не физически. Но по какой-то причине агенты «Моссада» потеряли ученых из вида и проморгали тот момент, когда они проникли в подземный город. И вот тогда Вентайл уже запаниковал по-настоящему. Появился Фери и тоже тесно соприкоснулся с тайной Гилгал Рефаима. «Моссад» решил сразу убить двух зайцев: остановить Фери и свалить всю ответственность на арабов в лице Айсаны Хаши-Ула. И знаете, Роман Леонидович… им почти удался этот план. Мещереков спутал все карты. Ненамеренно, конечно, но факт остается фактом.

– Но для чего?

– Что «для чего»? – не понял Юдаев.

– Для чего «Моссад» держал все это в тайне? С какой целью? Ведь этому должно быть разумное объяснение. Не так ли?

– Причина все та же, Роман Леонидович. – Валерий грустно улыбнулся одними уголками губ. – Арабско-израильский конфликт. «Моссад» опасался того, что в случае огласки на территорию Израиля хлынут фанатично настроенные террористические группировки вроде той, которой руководил Нафез Анбаас, который тоже владел этой тайной. Но теперь… думаю, так оно и произойдет.

– Ничего, – беспечно повел плечами Чепуров. – Это уже вторая проблема. Будем решать их по мере поступления. Мне непонятно другое, майор. Получается, что, преследуя собственные интересы, «Моссад» готов был поставить под угрозу существование всего человечества.

– Получается, что так, – не мог не признать Юдаев.

– Это колоссальная ответственность. – Роман Леонидович прищурился. – Боюсь, что тому же Вентайлу придется держать суровый ответ не перед одной из держав. «Моссад» знал о причине радиоактивного фона?

– Это маловероятно, – подумав пару секунд, ответил Юдаев. – Выяснить это можно было только в том случае, если бы проводились какие-то исследования, а их не было. Подозреваю, что профессор Мещереков действительно был первым человеком, спустившимся в этот город и вернувшимся из него живым.

В разговоре мужчин возникла продолжительная пауза. Юдаев чувствовал, как напряжены его мускулы. Он слишком хорошо знал Чепурова, чтобы наивно полагать, будто тот пройдет мимо еще одного щекотливого вопроса. Рано или поздно он все равно прозвучит. Валерий чувствовал, что этот момент настал.

Роман Леонидович снял трость с колен, склонился вперед и тонким концом трости нарисовал в пыли у себя под ногами неровный круг. Затем неторопливо перечеркнул его. Нарисовал рядом новый. Гораздо ровнее первого. Повернув голову вправо, Чепуров встретился глазами с Валерием.

– А теперь расскажите мне, майор, что произошло той ночью на Гилгал Рефаиме, – спокойно попросил он. – Только честно и откровенно. Как получилось так, что вы отправились туда вчетвером, а вернулись только в паре с Мещерековым. Где Перетье и Хаши-Ула? Что с ними? Если мне не изменяет память, у нас был договор с «Моссадом» о том, что мы вернем им девушку по завершении исследований.

Юдаев виновато потупил взгляд.

– Боюсь, это моя вина, Роман Леонидович. Я допустил ошибку, не достойную сотрудника СВР.

– Что это за ошибка?